Едва Марья успела переступить порог холла и скинуть капюшон с подтаявшими снежинками, как к ней кубарем подкатился Женечка.
- Мария Васильевна! Сегодня Третьякова к одиннадцати подъедет. Хочет к Верунчику, а у Верунчика клиент в это время будет.
- Откуда у Верунчика клиент? – недовольно спросила Марья, скидывая шубу в руки Женечке.
- Говорит, по записи. Я не знаю, я не видел, - он старательно встряхивал полученный трофей, пахнущий замысловатыми духами, от снега и вешал его на плечики.
- Когда уже Игнатова выйдет из своего декрета. Третий раз… третий!!! Она столько не работала, сколько в декрете сидит. Принеси-ка мне кофе, - ласково улыбнулась она Женечке, - потом разберемся с Третьяковой.
- Как скажете, Мария Васильевна, - расплылся в улыбке в ответ Женечка. – Со сливками? Как любите? Или сегодня мы сердимся и пьем без сахара?
- Со сливками. Нервы дороже, да, милый? – уплыла Марья в свой кабинет.
- Совершенно верно, Мария Васильевна… Маша… - вздохнул секретарь, проводив ее влюбленными глазами, и поплелся к кофемашине.
День был насыщенным. С Третьяковой удалось договориться, а вот с Игнатьевой случился странный разговор. Она радостно сообщила о своем следующем грядущем декрете, после чего Женечка печально отпаивал Марью чаем с липовым цветом.
И потому поздним вечером, безусловно, очень тихим и мирным, Иван нашел свою жену на кухне под одиноким абажуром, а перед ней на столе расположились три коробки с пиццами. В ассортименте.
- Это ужин? – мрачно спросил он.
Марья молча пожала плечами и уставилась в темный провал окна.
- Ладно, я пожевал в офисе, - махнул он рукой, но кусок любимой карбонары все-таки из коробки выдернул. С ним и свалил.
До конца вечера он устроился под ноутбуком. Смотрел «Ходячих мертвецов». Марья же, ровно в двадцать три часа захлопнула томик «Бриджит Джонс: грани разумного» и, потушив лампу на своей прикроватной тумбочке, подбила подушку и удобно устроилась под одеялом. Вскоре матрас прогнулся под тяжестью тела ее благоверного. И щеки коснулась колючая щетина – типа поцелуй перед сном.
- Спокойной ночи! – буркнул Иван на ухо жене.
- И тебе, - эхом отозвалась Марья.
Кровать снова чуть заскрипела – муж устраивался под собственным отдельным одеялом.
- И что это такое было? – шепотом спросил Подмастерье, когда Гран-Мастер покинул комнату. – Они как вообще вместе оказались? Их заставляют? Шантажируют?? Угрожают???
К окончанию своей речи он кричал так, что из дальнего темного угла пулей взметнулась летучая мышь. Ударилась в оконное стекло и нырнула куда-то за шкаф. Мастер проследил взглядом за траекторией полета зверушки и грустно вздохнул.
- Да кто им угрожает! – несчастным голосом пробормотал он. – Совместимость – 73,8%. Как понимаешь, для совместной жизни результат неплохой. Да и потенциал для роста коэффициента благополучия у них был. Они мне по наследству от Учителя достались, когда тот на пенсию ушел. Ну… гляжу, нормально все, не лезу. Общей книги у них не было, но она с восьмидесятого процента заводится. Я другими подопечными занимался, а потом… лет пять назад, что ли… смотрю – а тут такое!
- И сколько они этак маются, бедолаги? – снова поник Подмастерье.
- Ну женаты восемь лет. Года два-три нормально все было. Вот и считай.
- Нормально или хорошо?
- Хорошо на 74,2%. Устойчивого роста больше не наблюдалось. Потом уровень начал снижаться.
Подмастерье кивнул со знанием дела и спросил:
- И какова их совместимость сейчас? Нет, я, конечно, догадываюсь, но хотелось бы официальную цифру…
Мастер потупился и, будто признаваясь в страшном позоре, произнес:
- 51%.
- И они все еще вместе? – присвистнул юноша, снова зачем-то заглянул в книгу кого-то из Ивановых (какая разница, чью именно, они обе были унылыми до зубной боли) и растерянно пробормотал: - Ничего не понимаю…
- Один процент в плюсе остается… Им удобно, привыкли… А брак – вроде как стена от всего мира, отмазка, почему ничего не хотят менять… Лодыри! Ну да что я тебе объясняю? Это четвертый курс. Ты это лучше меня помнить должен.
- Я-то помню, - отмахнулся Подмастерье и задумчиво проговорил: - Я был уверен, что все это теоретические сказки. И вот что мне с ними делать?
Он с надеждой в глазах посмотрел на Мастера, но, вспомнив угрозы Гран-Мастера, быстро отвернулся к окну. Теперь там было совсем темно и ничегошеньки не видно: ни прошлого, ни настоящего, ни будущего.
- А ничего ты не сделаешь, - пожал плечами несчастный Мастер. – Я же не просто так от них отказался. Чего только ни перепробовал… Даже пару лет назад им на неделю племянника подсунул… думал, может, ёкнет… и знаешь что?