- Надеюсь, в приют не сдали, - проворчал такой же несчастный ученик.
- Обошлось. Наняли няню на неделю. Вот подумай, ну кто устоит против обаяния златокудрого ангелоподобного мальчугана, а? Нянька – и та замуж, наконец, за своего ухажера выйти согласилась. Чтобы ребенка все-таки завести. А эти… их ничего не связывает, понимаешь? Они давно забыли, что любят друг друга! Может, уже и не любят… В общем, прости… ничего не поделаешь тут.
И Мастер шандарахнулся лбом о стол.
- Прекратите! – рыкнул Подмастерье и испуганно осекся. – Пожалуйста… В конце концов, мне дали это задание. Надо что-то с этими унылыми делать. Я думаю так. Первое – остановимся на том, что они забыли. Второе – исследуем, с чего все началось. Третье – я тоже виноват. Я мог бы не соглашаться на ваши условия. Отсюда четвертое – я должен все исправить.
- Исправить, исправить… - проворчал Мастер. – Ну… исправляй! Но я подозреваю, что Учитель их свел, потому что возиться и искать бо́льший процент совпадения для обоих просто поленился!
Подмастерье задумчиво походил по комнате, потом вернулся к маленьким брошюркам, одиноко лежащим на столе, полистал их. Снова вздохнул, не найдя ничего, за что можно было бы ухватиться. Зло взъерошил волосы и заявил:
- Ладно! Воспользуемся правилом Учителя третьего. Забота о ближнем порождает нежность.
- Кха! – то ли кашлянул, то ли хохотнул его старший товарищ. – Ну, дерзай!
Когда в горле поселяется тысяча ёжиков, то и жить-то не хочется. Но Иван Иванов об этом не думал в силу двух факторов. Во-первых, он был мужик, а значит, на подобные по-женски милые метафоры не способен. Во-вторых, ему было слишком хреново, чтобы думать вообще. А хуже всего, как водится, традиционно оказалось пробуждение. Потому что это ж еще смириться надо с открывавшейся действительностью.
Вслед за действительностью, он открыл один глаз, посмотрел на светлый потолок. И чуть не оглох от вопля будильника.
- Ты как? – поприветствовала его жена, рассматривая себя в зеркало.
- Жить буду, - храбро сообщил муж, тут же, впрочем, добавив: - Но на работу не пойду.
- Где только умудрился найти эти вирусы! – пожала она плечами. – Храпел всю ночь.
- Февраль – самое время. Можешь переехать в гостиную на диван, но уже не поможет. Вирусы повсюду.
- Вот спасибо тебе! Мне, лично, лодырничать некогда, - хмыкнула Марья и выплыла из спальни.
Иван накрылся с головой одеялом и громко чихнул. То, что ей лодырничать некогда, это он и без напоминаний усвоил. Давно еще. Когда однажды попросил ее устроить выходной просто так, а не по расписанию. Она не согласилась, отговорившись ровно теми же выражениями, что и сейчас. У нее никогда не было на него времени. И до определенного момента Иван этого не замечал. А потом понял, что прекрасно обходится. Он не понял только, когда от них обоих успело упорхнуть то теплое и уютное, что у них было.
- Чаю сделаешь? – крикнул он и поморщился. Все-таки горло саднило страшно.
Ответа не последовало. Но некоторое время спустя обратно в спальню с подносом в руках вплыла Марья. Принесла большую кружку свежезаваренного чая, лимон, нож, термос, таблетки и витамины. Все это торжественно водрузила на тумбочку рядом с кроватью.
- В общем, лечись, а то наш диван неудобный.
О том, что неудобна жизнь, Иван промолчал. Ответ его был содержателен:
- Давай!
- Угу, - ответила жена и ретировалась из спальни, а очень скоро и из квартиры.
Едва дверь за ней хлопнула, Иван в изнеможении закрыл глаза и буркнул:
- Пора кончать…
- Как? Как такое может быть?? – Подмастерье со всей дури шарахнулся лбом о стол. – Ничего себе – проявила заботу о ближнем. А он? Он что, обидеться нормально не мог? Психануть, в конце концов!
- Ну, если бы ты его с инфарктом в реанимацию отправил, шансов, скажем прямо, было бы больше, - подперев кулаком щеку, задумчиво сказал Мастер.
- Это крайние меры, - печально вздохнул Подмастерье и, усевшись рядом с Мастером, принялся рассуждать: – Жалко их… Он для инфаркта еще молод. Она вдруг нервничать начнет. А нервные клетки восстанавливаются очень медленно.
- Да шучу я! Не поможет! – махнул рукой Мастер. – Моя последняя попытка, убившая всякую надежду, была в прошлом году. Я ей анализы перепутал... она целую ночь думала, что ей онкология светит. Хоть бы слово кому сказала, дура!
У Подмастерья отвалилась челюсть, и округлились глаза. Он икнул, вздохнул и прошептал:
- Может, она его расстраивать не хотела?
- Она себя из зоны комфорта выводить не хотела! Самостоятельная! Независимая! У них тогда почти одиннадцать процентов совместимости за раз слетело!