Что касается самого дорогого — азота, то, кроме почвы, громадное количество этого продукта заключается ватмосфере.
Но, земледельцы Западной Европы, однако, совершенно не способны пользоваться этими исполинскими источниками и тратят миллиарды на удобрения.
Дэгерен замечает, что препятствием здесь является, иногда, засуха, как это было во Франции весною 1893 года, вследствие чего не могла проходить нитрификация (перевод бактериями свободного азота в его окисленную форму — нитраты, усвояемые растениями), а иногда, он нарекает на общепринятую систему обработки и мечтает о том, что техники придумают когда–то лучшую.
«Техники, — говорит Дэгерен, — должны придумать орудие, которое будет разбивать, рыхлить, встряхивать и проветривать нашу землю совершенно иначе, как это делают наши сохи и плуги, которые, очень может быть, через каких–нибудь 50 лет будут собраны в музеях редкостей, вместе с обугленными кольями диких народов или сохою галлов».
Дэгерену вольно не знать, что проходит третий десяток лет с тех пор, как новая система обработки, которая облегчает пользование громадными запасами почвы и атмосферы, нашла у нас практическое применение и начала распространяться в крае, вследствие чего, техникам здесь уже нечего делать.
Цивилизованные европейцы не интересуются знать, что делается у варваров–славян. Французы привыкли, что мы заимствовали у них просвещение, и что за патентом учёности приходили к ним.
Однако же, смело могли и цивилизованные французы потрудиться прийти к нам, чтобы увидеть хлебные злаки, выросшие более 3‑х аршин без удобрения, а исключительно, благодаря новой методе обработки.
Стоит посмотреть и на те хлеба, в которых прячется всадник на коне, о которых Дэгерену и во сне не грезилось, и на ту обильную растительность, среди степей южной России, где растения всходят и растут без дождя во время страшных засух, о которых французы и понятия не имеют.
Стоит увидеть это всё, чтобы раз и навсегда отречься от прежней системы обработки, которая не одного уже француза привела к банкротству.
Следует понять, что весь этот балласт формул обработки и рецептов удобрения давно уже стал анахронизмом(это 100 лет назад!!!), и что приверженцы старой системы, портя землю своей обработкой, стараются свою ошибку замаскировать удобрениями и известкованием.
Поступают они, в данном случае, так, как врач, который одной рукой даёт отраву, другою же — противоядие, утверждая, при этом, что вся операция — полезна для пациента.
Пора перестать верить в рациональность такого обращения с нашей почвой, доступного исключительно для тех богачей, и пора начать извлекать пользу без этих чрезвычайных расходов, из тех громадных запасов растительной пищи, которые могут доставить нам почва и атмосфера.
В дальнейшем продолжении настоящего труда мы рассмотрим более подробно эти источники растительной пищи и укажем средства, при помощи которых, питательные вещества, заключающиеся в почве и атмосфере, можно сделать доступными для возделываемых растений.
Глава III. Источники пищи растений: атмосфера и почва
Перечисленные в предыдущей главе питательные вещества находятся меньшей частью в атмосфере, а большею — в почве[13].
Атмосфера
Атмосфера составляется из газов, в числе которых, в виде мелкой пыли, поднимаются твёрдые тела, вместе с чрезвычайно важными для земледелия спорами бактерий.
Самую главную составную часть атмосферы составляет смесь из 20,81% кислорода и 79,19% азота, называемая воздухом. Как видим, воздух представляет из себя громаднейший сборник самого дорогого из питательных веществ растений — азота.
Кроме азота и кислорода, в атмосфере есть и другие газы.
…Она заключает в себе угольную кислоту(углекислый газ), которая в 1,5 раза тяжелее воздуха и содержание по объёму которой в атмосфере доходит до 0,0002-0,0005%, а также, окись углерода, азотную кислоту и азотнокислые соединения, озон, аммиак, углеводород (болотный газ — метан), сернистый водород, фосфорный водород.
Азотная кислота и азотнокислые соединения образуются, под влиянием электрической искры (молнии) на влажную смесь азота и кислорода, или в почве, при постепенном разложении азотистых веществ.
13
На самом деле, вопрос