Итак, мы видим, что сильное и своевременное срывание поверхности паровых полей составляет новую систему обработки.
В Бессарабии, где издавна вошло в обычай выпасать скот в течение лета на паровых полях, новая система обработки встретила многих противников, которые утверждали, что такая ранняя обработка пара приносит им один только вред, уничтожая выпас.
Но, когда в 1895 г. поля не могли быть засеяны, вследствие глыб, которые наделали плуги, пущенные по стоптанным скотом и засохшим паровым полям, а у меня росли превосходные репак, рожь и пшеница, то тогда бессарабские интеллигентные земледельцы пришли к заключению, что лучше часть худших полей отделять под постоянный выпас, чем рисковать всем годовым урожаем озими.
При быстром взрыхлении поверхности парового поля, большую услугу оказывают мне девятилапные экстирпаторы.
Этот экстирпатор занимает полосу земли вдвое большую, чем трёхлемешник, и прекрасно подрезывает бурьян. Для работы им, достаточно одного мальчика и на засоренных полях — двух пар волов или лошадей. А на чистых же полях — одной пары.
Лапы экстирпатора я устраиваю, наподобие нашего старославянского рала, потому что немецкие лапы никуда не годятся.
Они имеют форму зубьев от конных грабель, вследствие чего, легче забиваются сорными травами, или, что ещё хуже, наральник прикрепляется к стойке под прямым углом, что на засоренных или несколько сырых почвах делает работу совсем невозможной.
Такое идиотское устройство лап даёт прославленный Сакк в своих экстирпаторах.
Дешёвая и быстрая работа трёхлемешниками и экстирпаторами даёт мне возможность, в течение мая, июня и июля очистить землю от бурьяна и приготовить её к посеву. Получается у меня пашня идеально чистая и без глыб.
Рядовые сеялки могут идеально хорошо работать на такой пашне, каждое зерно падает на нетронутую плугом капиллярную поверхность и всходит без дождя.
Следует только, при обработке слишком засоренных полей, обращать внимание на то, чтобы подрезанные в корневой шейке (самое чувствительное место) сорные травы не в состоянии были бы отрастать и набираться новых сил.
Поэтому, сейчас же, как только появятся новые отростки, следует пройти поле трёхлемешным плужком или экстирпатором.
Плохой хозяин, откладывающий эту работу до завтра, никогда не освободит своего поля от сорных трав, потому что они, после заживления ран и возобновления сил, будут отлично расти, особенно при изобилии питательных веществ, приготовляемых мелкой обработкой.
Как видим, обработка стоит баснословно дёшево и результаты даёт превосходные. При обработке по новой системе, хозяин избавляется от целого кодекса предписаний, обязательных для приверженцев глубокой вспашки.
Например, нельзя трогать пашни известное время, хотя бы она вся поросла сорными травами, нужно остерегаться превращения её в порошок и, наконец, когда пашня уже обработана и очищена, то ещё сеять нельзя, ибо нужно, чтобы пашня осела надлежащим образом, потому что иначе, она опять уничтожит корешки озимого посева.
Но и здесь логика должна молчать, потому что глубокая вспашка — это святыня, оскорблять которую не дозволяется.
ПАР. При обработке парового поля, я строго придерживаюсь двух правил:
1) чтобы уничтожать сейчас же возобновляющиеся сорные травы и
2) чтобы забитую дождями поверхность сейчас же взрыхлять боронами, и, этим самым, возвращать ей способность выветриваться.
При такой обработке, почва даёт мне те исполинские хлеба, которые возбуждают удивление всякого, кто их осматривал.
В 1896 году паровые поля были ужасно засорены сорными травами. Такого изобилия сорных трав я не встречал в своей жизни и, вероятно, уже не встречу.
Лето было дождливое, почва постоянно мокрая. Приходилось пахать (на 4-5 см) мокрую землю, чтобы избавиться от сорных трав, или же, дать им возможность разрастаться ещё лучше.
Волею–неволею, я пахал сырую землю и сорные травы уничтожил совершенно, но корешки их, облепленные мокрой землёй, образовали многие комки, сильно засохшие, при наступившей засухе.
Здесь оказал мне услугу штифтовый каток (дубовая колодка, набитая штифтами через 6 см расстояния, и такой же длины), комья были раздроблены и поля засеяны рядовой сеялкой.