– Мы уверены, что согласится, – сказал Кортни. – Думаю, никто и никогда не рискнет оспаривать наш статус.
– Вы блефуете, – ответил сенатор. – Говорите как юрист. Я же склонен считать, что вы заблуждаетесь, но это не имеет значения ни в нашем, ни в вашем мире. Мне лишь надо выяснить, сколь благосклонно вы отнеслись бы к подобному проекту и какую помощь готовы оказать.
– Ответа мы дать не можем, – произнес Кортни скучнейшим адвокатским тоном. – Сперва надо изучить конкретные предложения. Вы просите предоставить вам обширные периоды времени, тем самым вынуждая нас дать лицензию на их использование третьей стороной.
– Да, понимаю, – согласился Фримор. – И это главный камень преткновения. Быть может, вы рассмотрите предложенную мною программу как вклад в дело национальной важности? Как дар обществу? Само собой разумеется, если запросите ту же плату, которую берете с других, мой план будет обречен, вы срежете его на взлете, ведь он и без того ударит по казне – даже если не считать лицензионных выплат фирме «Время и компания».
– Вы взываете к нашей совести, – сказал Кортни, – и мы охотно с ней проконсультируемся, но на данном этапе не готовы брать на себя новые обязательства.
– Если решение будет принято, – повернулся ко мне сенатор, – где бы вы рекомендовали разместить этих людей? Прямо здесь? В Мастодонии?
– Только не здесь, – ответила за меня Райла. – Мастодония – наш дом, и мы не намерены ни с кем делиться.
Первая экспедиция прибыла вскоре после полудня: два тяжелых грузовика, три внедорожника и команда из двадцати пяти человек плюс-минус. Снаряжение доставили из Миннеаполиса грузовым бортом в сопровождении нескольких сотрудников «Сафари»; остальные, включая троих клиентов, прилетели на самолете компании, а до Уиллоу-Бенда добрались на автомобилях. У ворот фермы их атаковали газетчики и тележурналисты.
– Пресс-конференция – если ее можно так назвать – задержала нас на целый час и вымотала совершенно, – говорил руководитель экспедиции Перси Эспинуолл. – Но ускорить ход событий я не мог. Пришлось вести себя предельно мило: парням из Нью-Йорка нужна всесторонняя реклама.
– На обратном пути, – сказал я, – сегодняшний прием покажется вам детской шалостью. Особенно если привезете несколько трофеев.
– Рад возможности поговорить с вами, Стил, – признался Эспинуолл. – Предлагаю устроить что-то вроде совещания. Расскажите, чего ожидать на той стороне, ведь вы – один из троих людей, повидавших меловой период.
– Мы провели там чуть больше суток, – объяснил я. – Фауна очень богатая. Эти места кишат невероятной живностью, опровергающей догадки палеонтологов. Вы смотрели фильм Райлы?
– Да. Отличный, но местами страшноватый.
– В таком случае считайте, видели то же, что и мы. Какие у вас винтовки?
– Шестисотки. Примерно такие же, как были у вас.
– И еще… – вспомнил я. – Не ждите, пока клиент пристрелит добычу: если кто-то бежит в вашу сторону и у вас появляется хоть тень сомнения, сразу открывайте огонь на поражение. Что у вас за клиенты?
– Надежные ребята, – сказал Эспинуолл. – Чуть старше, чем хотелось бы, но все как один бывалые стрелки. Прошли Африку, когда там еще была охота. У каждого практический опыт, такие люди не дрогнут и доведут дело до конца. Джонатон Фридли и его жена Джессика. Эта дама завалила самого крупного слона на моей памяти, а Фридли – директор сталелитейной компании. Третий – Хорас Бриджес, президент химического конгломерата. Солидные люди, все трое.
– В таком случае проблем не будет.
– Нет. Если придется помешать охоте, меня поймут.
– Сенатор Фримор просился с вами. Еще не подходил?
– Насел на меня почти сразу, но я отказал. Без вариантов. Только не под мою ответственность. Я бы уважил старика, но не могу рисковать. Сенатору это не понравилось. Начал грубить. Но попутчиков мы не берем. Разве что вас…