– Может, просчитывают стратегию нападения? – предположил Бен.
– Может быть, – сказал Кортни.
– Что с киношниками? – спросила Райла. – Их-то погибшая экспедиция не отпугнет?
– Думаю, нет, – ответил Кортни. – Другие периоды менее опасны, чем меловой. Я прав, Эйза?
– В юрском тоже неприятно, – сообщил я. – Эти два периода самые худшие, но в каждой неизведанной земле есть свои опасности, так что зевать не стоит.
– Главное, переговорить с «Сафари», – сказал Бен. – Могу им позвонить. Но решил сперва обсудить все с вами, а потом уже что-то предпринимать.
– Давайте лучше я позвоню, Бен. Я знаю их лучше, чем вы все. За исключением, пожалуй, Райлы. Что скажешь, Райла?
– Звони, – сказала Райла. – Такие новости лучше доносить через юриста.
– А если они захотят связаться с вами? Будете на месте?
– Я буду, – ответил Бен.
Ближе к вечеру Бену позвонили из «Сафари». Сказали, что пришлют на место эвакуационную группу, чтобы забрать останки.
Мы с Райлой вернулись в Мастодонию. По пути почти не разговаривали. Настроение у обоих было паршивое.
На ступеньках крыльца нас ждали Хирам и Бублик. Хирама распирало от новостей: он нашел Стоячего, а потом выследил Чешира и всласть наговорился с обоими. И мастодонт, и пришелец были рады видеть его, а Хирам рассказал им, каково это – лежать в больнице. Что касается Бублика, тот нашел сурка, загнал его в нору и попробовал выкопать. Хирам сделал ему выговор, и Бублику стало стыдно. На обед была яичница, но, пожурил нас Хирам, Бублик ее не жалует, и надо оставлять ему холодное жаркое.
После ужина мы с Райлой уселись в патио, а Бублик с Хирамом так вымотались, что ушли спать.
– Волнуюсь я, Эйза, – призналась Райла. – Нам перевели только половину средств, положенных по контракту, и деньги скоро закончатся. Мы выплатили Бену комиссионные от сделки, хотя он не имел к ней никакого отношения.
– Он заработал эти деньги, – заметил я. – Да, со сделкой он не связан, но пахал как проклятый.
– Я не жалуюсь. Только не подумай, что во мне алчность говорит, но если сложить все траты… Ограда – целое состояние, офис – тоже недешево, охранникам мы платим несколько сот в день. Нет, деньги пока есть, но быстро съедаются. Если «Сафари» выйдет из игры, а киношники надумают обождать, у нас будут проблемы.
– Никуда оно не денется, твое «Сафари», – сказал я. – Разве что притормозит, пока не уляжется волна. Но Бен прав. Чем опаснее ситуация, тем сильнее охотничий азарт. Насчет киношников не знаю, но у этих ребят сплошные доллары в глазах, так что они своего не упустят.
– И еще Кортни, – продолжила Райла. – Его услуги – дорогое удовольствие. Одному Богу известно, какой счет он нам выставит.
– Не беги впереди паровоза, – посоветовал я. – Все образуется.
– Ты, наверное, думаешь, что я жадная?
– Жадная? Ну, не знаю. Ты деловая женщина, не первый год в бизнесе…
– Дело не в бизнесе, – сказала она. – И не в жадности. Дело в благополучии, в чувстве безопасности. Женщине это надо сильнее, чем мужчине. Как правило, женщины обретают это чувство в семье, но семьи у меня нет, поэтому я нашла спокойствие в деньгах. Хочешь безопасности? Заработай побольше денег. Вот почему я так ухватилась за путешествия во времени, ведь перед нами открывались грандиозные возможности…
– Разве они куда-то делись, эти возможности?
– Теперь к ним добавилась головная боль, а основание у нас весьма шаткое: Чешир да Хирам. Если кто-то из них подведет…
– Ну, без Хирама мы уже справились.
– Ну да, наверное. Но было непросто.
– Дальше будет проще, – объявил я. – Уже пару дней как хочу рассказать, но случая не выдалось: разговоры про новый дом, возвращение Хирама, беда с экспедицией… Короче, теперь я умею говорить с Чеширом.
– Как это – говорить? – изумилась Райла. – По-настоящему? Как Хирам?
– И даже лучше.
Тут я ввел ее в курс дела, а она смотрела на меня с легким недоверием и наконец сказала:
– Жутковато. Я бы испугалась.
– А я настолько обалдел, что было не до страха.
– Как думаешь, почему он говорит с тобой?
– Из-за нехватки общения.
– Нехватки? А как же Хирам?
– Не забывай, его тут не было, причем довольно долго. Вряд ли Чешир осознал, что с ним случилось. К тому же Хирам – неважный собеседник, он почти ничего не понял бы, ведь мы с Чеширом обсуждаем не самые простые темы. Есть в нем что-то человеческое…
– Человеческое?
– Да, он пришелец, инопланетянин, но я, как ни странно, вижу в нем человеческие черты. Может, он скрывает от меня инопланетную сущность своей натуры и подчеркивает, так сказать, гуманоидное начало…