У этой женщины был налицо стокгольмский синдром: теплые чувства к тирану и полная гипнотическая парализация. Она объясняла попытку вытащить его из тюрьмы финансовыми проблемами, но основная причина была не в этом, а в сильной патологической зависимости от мужа. И это не единичный случай.
В моей практике были клиентки, которые бросали своих детей на алтарь любви: у одной из женщин в итоге ребенок умер. Мама потом очнулась от этого морока, но было слишком поздно.
У Паши, по оценкам врачей, тоже был серьезный риск здоровью и жизни: у него могло быть заражение крови, он мог лишиться ног или умереть.
Четвертое объяснение: Алина – психопатка с садистическим расстройством, и она сама испытывала удовольствие от наказания мальчика. Возможно, она подстрекала Сергея устраивать такие экзекуции, как это делала мама Ирины из предыдущей истории. Может быть, и вправду Алина сама нашла такое наказание и применила его руками Сергея? У психопатов тоже может быть неживое выражение лица, как будто души там нет, а только ходячая оболочка. Психопату, чтобы чувствовать хоть какую-то радость, нужны острые ощущения, в частности страдания других.
Алина радуется своей славе: ее пригласили на телевидение и сделали знаменитой. Она веселится, когда говорит, что о ней везде пишут и показывают в новостях. И это тоже может быть признаком психопатии. Для преступников-психопатов даже судебный процесс над ними – это достижение и радость, ведь они прославились. Так, Тед Банди, серийный убийца, устроил из своего судебного процесса шоу, где защищал сам себя. Это шоу показывали по телевизору, и он был очень доволен собой.
Алине вменяется 3 серьезные статьи: 117 – «Истязание»; 112 – «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью»; 156 – «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего». Такие статьи грозят ей тюремным заключением, а она радуется своей славе на всю страну, не испытывая ни стыда, ни страха, ни раскаяния.
В интервью она говорила, что общественность подняла излишний шум, ведь ничего особенного не случилось. Одна проблема – чтобы это мнение общественности не повлияло на суд. Это моральное отстранение, защитный механизм для оправдания своего аморального поведения. Моральное отстранение позволяет приуменьшить вред, нанесенный жертве, обвинять жертву и оправдывать себя.
Самое невообразимое, что органы опеки до решения суда отдали мальчика маме. Паша опять живет со своей мучительницей. Это стресс, это когнитивный диссонанс, это ретравматизация.
Но теперь Алина, конечно, пытается быть хорошей мамой: покупает ему щенка, проводит с ним время. Психопат все понял и перевоспитался? Возможно, она надеется, что Паша даст другие показания и ее не посадят? А сама Алина, видимо, ждет возвращения Сергея и мечтает, что они снова заживут дружно.
А как реагировала полиция? Мальчик убежал 9 мая. Он был голодный, его колени изранены. Случайные прохожие увидели Пашу, накормили и обратились в полицию. Однако никаких мер принято не было. Мальчик вернулся в семью, и его опять поставили на гречку. Получается, государство неохотно защищает детей от насилия. Заявления от граждан не принимает.
11 мая Паша убежал к соседям, которые его передали в больницу. Только после заявления врачей началось расследование.
А когда Сергей вернется из тюрьмы, что-нибудь изменится? Я не думаю. Преступники, конечно, будут осторожнее и будут использовать другие методы наказания, не такие очевидные, возможно, перейдут к моральным пыткам. Так обычно поступают родители, которыми занимаются социальные службы.
Я не уверена, что изменится и Алина. Если у нее диссоциация или стокгольмский синдром, то ей нужна длительная многолетняя терапия, она не способна заботиться о ребенке. Но если она психопат, никакая терапия ей не поможет.