Северус так глубоко задумался, отчего же тогда Пиппин должен был стать призраком, что чуть не пропустил момент, когда кузен снова начал крутить хроноворот.
— Если я заявлюсь в Больничное крыло… когда ещё экзамены идут… — пробормотал Пиппин, смаргивая слёзы и накручивая кольца артефакта. — Лучше перемещусь обратно. Давай, железяка, работай! Работай! — и с силой брякнул раскрытым медальоном, с которым был связан цепочкой, об пол.
— Стой! Нет! — сообразив, к чему может привести подобное действо, выкрикнул Северус, но Пиппин его, конечно же, не услышал, просто пропав из коридора.
Сердце Северуса заполошно билось, а внутри поднималась ярость на дурость отдельно взятых родственников. Пока он успокаивался, убеждаясь, что видение пока не прерывается, в коридоре снова появилось действующее лицо. Директор Дамблдор с задумчивым видом сначала прошёл мимо, потом вернулся, остановившись на месте, где было совершено нападение на Реддла, и поднял что-то с каменного пола. Что-то очень похожее на срезанную тонкую прядь волос. Северус заметил довольную улыбку в усы, а затем директор, внимательно осмотревшись и остановив короткий взгляд на картинах с морем, пошёл дальше. Подумав, Северус последовал за ним.
После получаса вроде бы бесцельного блуждания по Замку директор Дамблдор остановился возле входа в Большой Зал, на дверях было написано, что там проходит практический экзамен по трансфигурации и высшей трансфигурации у третьего, четвёртого и шестого курсов.
Через пару минут из зала вывалилась группка четверокурсников с Хаффлпаффа и Пиппин. Все они дружно поздоровались с директором и устремились к свободе.
— Пипин, мы, кажется, о чём-то договаривались? — мягко остановил Дамблдор Фоули, и тот деревянно кивнул, видимо, ещё не сообразив, о чём речь, и волнуясь.
А потом директор наставлял Пиппина, как плохо таскать в школу всякие артефакты, что следует думать о родителях, а не о том, как удивить друзей. Северус, тенью следующий за ними, потому что директор предпочёл морализаторствовать, неспешно прогуливаясь, только удивлялся, чем же думал кузен, когда всё же воспользовался хроноворотом. Разве что заснул на ходу и всё прослушал.
Директор остановился, и Северус увидел, что они снова как-то незаметно оказались в коридоре возле картин с бушующим морем.
— Ты всё понял, мой мальчик? — спросил Дамблдор.
— Да я всё равно не сумел воспользоваться этой штукой и даже не знаю, зачем она нужна, — буркнул загруженный длинной отповедью Пиппин.
— Как? — слегка театрально удивился директор. — Ох, а я думал… В наше время все знали о хроноворотах… Признаться, я сам пару раз пользовался ими, чтобы вернуться на час назад и что-нибудь сделать, поспать, например. Тут же всё просто, надеваешь цепочку на шею, вытаскиваешь это, потом совершаешь оборот. Один оборот — один час. Видишь, как просто?! Мы когда-то на Гриффиндоре играли в одну игру с помощью хроноворота, её бы сейчас очень оценили твои друзья — Френк и остальные, называлась она «голову с плеч!». Ну, конечно, не настоящую голову, а всего лишь прядку волос с помощью «Диффиндо», но это показывало доблесть и отвагу. По крайней мере, нам так казалось… Охо-хо, как раз час назад тут проходил мой старый знакомый, который бы точно не ожидал такого приёма. Было бы забавно посмотреть на выражение его лица, когда ему покажут, что, как и в старые добрые времена, сняли «голову с плеч!», — директор хохотнул. — Ну… то есть… — Дамблдор явственно смутился и неловко попытался скрыть мальчишеский задор, который заблестел в его глазах. — Прости, я что-то ударился в воспоминания. Вот, возвращаю тебе артефакт и надеюсь, что мы обо всём договорились.
Северус только рот открыл, глядя на кузена, у которого зажглись огоньки в глазах. И ведь получается, словно Пиппин прослушал все наставления, что хроноворот детям не игрушка, и тут же, дождавшись, пока директор скроется, надел цепочку на шею и начал крутить медальон, как показали. Часы на башне пробили три раза. Северус только моргнуть успел, как Пиппин исчез.
— Стой! — в коридоре неожиданно появился Флетчер. — Пиппин, нет!
Северус, с удивлением смотрел на кузена, которого вроде тут быть не должно, так как тот был предупреждён об опасности. Он даже подумал, что попал в вероятность, в которой Флетчер не выпил его зелья и не знал о том, что будет, но потом отмёл её, так как старший кузен растерянно пробормотал «я опоздал?!». А через миг рядом с ними появился мерцающий Пиппин, кинувшийся к брату.