– Алиса, дорогая?
Та стояла, будто парализованная, и лишь на ее блестящих красных – или черных – губах играла полубезумная улыбка. Ее рот не шевелился, когда я услышал ласковое мурлыканье:
– Розария вылупилась, милый. Она такая большая, сильная девочка. И такая голодная. Очень голодная.
Спиной я почувствовал присутствие чего-то влажного и холодного.
– Розария, оставь папу! Роза, отстань! Алиса, скажи ей! Роза, нет! Не-е-е-т!
Конец