— Что было дальше? — спросил он.
— Я решила, что уже слишком поздно, чтобы обращаться к кому-нибудь за помощью. Все спят. К тому же у меня нет друзей, которым я могла бы позвонить, по крайней мере никого, к кому я могла бы обратиться с такой просьбой, не испытывая большой неловкости.
Коронер будто невзначай глянул на старшину присяжных.
Тот сел, его длинные худые пальцы улеглись друг на друга, словно груда палочек.
— Но у нас был общий друг, здесь, недалеко, за городом. Его зовут Томас Поллинджер. Ему принадлежит загородный клуб под названием «Беггарс-Руст». Я решила, что единственная возможность избавиться от Дэвида — это предложить ему поехать туда и провести там время в свое удовольствие.
— Понятно. — Коронер взял ручку, поиграл ею в руках. — И он согласился?
— Да. Он любил этот клуб. Мы являемся… мы оба являлись его членами.
Тиканье настенных часов над головой коронера подчеркнуло воцарившуюся тишину.
— С какой целью вы сделали Брейну такое предложение? — продолжил коронер.
— Я намеревалась попросить мистера Поллинджера тактично присмотреть за Дэвидом, пока я уеду домой спать. Я очень устала.
Коронер наклонился через стол к сержанту. Тот быстро кивнул, взял пустой стул у стены и поставил возле Мелоди.
— Благодарю вас, но я лучше постою.
Настроение в зале вновь круто переменилось.
— Конечно, как хотите. — Коронер поцарапал свой подбородок. — Пожалуйста, продолжайте.
— Наши машины стояли во дворе. Я сказала Дэвиду, что довезу его на своей, но он отказался. Он хорошо водил машину и не любил, когда это делал кто-то другой. Я пыталась с ним спорить, но, как я уже говорила, его невозможно убедить. Он хотел, наоборот, посадить меня в свою машину, но я не согласилась.
— Сэр, — подал голос старшина присяжных.
— Да? — спросил коронер.
Настырный уэльсец посмотрел на свидетельницу.
— Почему вы не согласились, мисс?
Она повернулась к нему и спокойно ответила:
— Мне нужна была собственная машина, чтобы уехать домой после того, как оставлю Дэвида в клубе.
— Вы боялись к тому же ехать с человеком, находившимся в таком состоянии?
Голова ее качнулась.
— Мало кому нравилось, как он водил машину. Он всегда ездил очень быстро.
— Понятно. Что случилось потом?
— Он сел в свою машину, я в свою. Мы поехали…
— Первой ехали вы, мисс? — Голова ее опять качнулась. — Или он?
— Он. Ему хотелось превратить это в автомобильные гонки, поскольку дороги в такой час пусты. Но я намеренно не торопилась, надеясь, что он не станет гнать, что ему придется подождать меня.
Мелоди перевела взгляд со старшины присяжных на коронера будто ожидая, что теперь он начнет задавать вопросы. Казалось, она защищается.
Но заговорил снова уэльсец:
— И мистер Брейн поджидал вас?
— Нет. Через милю я уже потеряла его из виду. — Она опустила глаза вниз, на свои руки. — Потом я увидела пролом в заграждении, там, на холме, и остановилась.
— Вы догадались, что это именно он проломил заграждение, мисс? — спросил старшина присяжных.
В первый раз в голосе Мелоди прозвучало раздражение:
— Нет, ни о чем таком я не подумала. — Репортеры за двумя длинными столами тянули к ней руки с диктофонами. — Я просто подумала, что похоже, будто какая-то машина пробила заграждение. И остановилась, чтобы посмотреть, не требуется ли помощь. Все водители так делают. Это называется гуманностью.
Коронер медленно и мягко проговорил:
— Мы должны помнить, что здесь не суд по уголовным делам, а дознание. — Он оглядел ряд присяжных. — Кто-то еще хочет задать свидетельнице вопрос?
Никто не ответил, тогда старшина сел и, рассматривая собственные руки, ответил за всех:
— Нет, сэр.
Коронер кивнул Мелоди Карр.
— Спасибо, это все.
Она прошла к свободному стулу у стены напротив жюри и села, сложив руки на коленях.
— Считаю своим долгом, — добавил коронер, — отметить, что свидетельница, несомненно, сделала все возможное, чтобы помочь нам в расследовании. Мисс Карр вполне могла бы сказать, что не она, а погибший предложил поехать ночью в клуб несмотря на ее возражения. Она могла бы представить себя в лучшем свете, если говорить об ответственности. Но она принесла клятву, и ее показания были искренними и очень важными.
Коронер явно обращался к старшине присяжных, хотя и не глядел в его сторону. Тот не спускал с коронера глаз.
— Кроме того, перед свидетельницей стояла очень сложная и деликатная проблема. Она была в квартире наедине с молодым, сильным, своенравным мужчиной, который отказывался уходить и который находился — по моему мнению и в свете данных показаний — в состоянии алкогольного опьянения. Позднее она, несомненно, нашла бы какой-то иной способ разрешения ситуации, но в тот момент не подумала о риске, которому подвергался ее спутник, погибший по дороге в клуб. И это, пожалуй, можно понять.