— Так и сделайте, мастер. — Оливия отпустила наставника, повернувшись к нему спиной. — Живее, Кавотти. Я не хочу, чтобы вас размазали по моим чистым полам.
Великан рассмеялся и сунул руки в рукава с таким видом, будто всю жизнь носил плащ налистов.
— Начнем с того, что мы оба не слишком любим Стралга Храгсона. К обучению у веристов приступило около четырех шестидесяток юношей, половина из них была из Селебры. За пять лет, что мы там провели, заслужив право на ошейники, к нам присоединилось в шесть или семь раз больше новых воинов — мальчишек, которых собрали по всей Грани.
— Я знаю историю, — сказала она, представив себе, как в эту минуту Чайз врывается в святилище, задает старшей налистке вопросы и мчится, точно обезумевший гуанако, по коридору. — Чего вы хотите?
— Об этом позже. Мы там жили, работали и получили ошейники. Стралг мечтал… по сути своей он убийца и негодяй, как вам хорошо известно… он мечтал создать здесь вторую империю, наподобие вигелианской. Он ожидал, что мы, верные ему флоренгианские веристы, станем управлять его империей, когда он вернется домой. Наверное, рассчитывал на нашу благодарность. Мы прошли посвящение, принесли клятвы. Он лично явился в Болуцци на церемонию, к тому времени уже подавив все сопротивление в Плодородном Круге и правя нашей Гранью. То есть двумя Гранями. Его мечта сбылась. Мы были частью его грандиозного плана, первый урожай из Болуцци, и мы получили ошейники, от которых не сможем избавиться до конца жизни. Мы поклялись в вечном повиновении, приветствовали его, а затем отправились на места службы, но договорились вернуться и снова встретиться в школе после отъезда Стралга.
— Это был ваш план, ваш мятеж, именно так вы получили свое имя.
Чайз не станет возвращаться через зал, он обойдет его по западной лестнице. Впрочем, его это нисколько не задержит, учитывая, как быстро он бегает. Мятежник явно не спешил, более того, складывалось впечатление, что он специально тянет время.
— Я был одним из предводителей сопротивления. Теперь все остальные мертвы. В назначенную ночь мы ворвались в школу и устроили сражение. Вот это выдалась битва! Когда кровь начала сворачиваться, все инструктора были мертвы, а также большинство из нас. В живых осталось двадцать четыре вериста, включая меня. К нам присоединилось около четырех шестидесяток кадетов, а также несколько старших кандидатов. Молодых пришлось оставить. Мы велели им уйти и спрятаться, но мы знали, что Стралг до них доберется.
Оливия представила себе, как Чайз мчится вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через четыре ступеньки, летит по галерее к главным воротам…
— Кулак понял, какую он совершил ошибку, и организовал на нас охоту, приказав убивать каждого флоренгианского вериста. Мы старались его опережать и одновременно обучать и тренировать кадетов. Мятежники, беглецы, партизаны, нарушители нового режима — называйте нас, как пожелаете. Через год мы стали достаточно сильны и устроили засаду на один из его патрулей. Он потерял в пять раз больше людей, чем мы, но в те дни он мог себе позволить такие потери. Так продолжалось несколько лет. Постепенно нас становилось все больше. Мы набирали новобранцев, учили их, и чем больше у нас было народа, тем больше мы могли получить! Понимаете?
Дицерно уже ушел и унес с собой лампу. Когда ветер стих, дворец казался заброшенным и безмолвным. У Оливии возникло ощущение, что она здесь совершенно одна, стоит и разговаривает с безумцем.
— Да, да! К чему вы ведете?
Чайзу придется уговорить стражей у ворот его выпустить, они получили приказ отправлять с ним сопровождение всякий раз, когда он захочет покинуть дворец. Нет, конечно, он выберется через потайную дверь в прачечной, о которой, как он думает, никто не знает. Благодаря этому ему не надо будет обегать конюшни. Двенадцать богов!
— А веду я к тому, миледи, что пришло время расплаты. Два года назад у нас наконец стало столько же людей в ошейниках, сколько у Стралга, мы готовили воинов быстрее, чем ему доставляли пополнение через Границу. Это стало переломным моментом. Понимаете, его возможности ограничивает Ледник на другой стороне. Климат там сильно отличается от нашего и…
— И вы думаете, что сможете победить?
— Мы уже победили. И он это знает. Осталось убить всех его уцелевших воинов с наименьшими потерями. Вы слышали про Миону?
Ее передернуло.
— До меня доходили самые разные и противоречивые слухи.
— Правда — самые худшие из них, — мрачно проговорил Кавотти. — Стралг разместил в городе войско. Мы его окружили и подожгли. Знаете, как крестьяне поджигают поля, чтобы уничтожить вредителей…