— Отец, сколько еще до Высокой Балки? — спросила Фабия.
— Не знаю, — своим обычным тихим голосом ответил Хорт. — И речной народ, видимо, тоже не знает. Я не уверен, что Высокая Балка вообще существует. Может, это несколько мест или некая идея.
Гатлаг презрительно фыркнул. Покрытый шрамами старый вояка почему-то невзлюбил маленького укриста.
— Нельзя спрятать орду веристов в «идее». Им нужна еда, ночлег и тренировочная база. — Он снова фыркнул. — И женщины.
— Дантио сказал, что наше путешествие будет недолгим. — Бенард так горько ухмыльнулся, словно предпочел бы плыть всю жизнь.
На реке «недолго» может означать от часа до нескольких шестидневок. Фабия сомневалась, что лагерь повстанцев рядом с Трайфорсом, если Арбанерик Крэнсон уже больше двух лет держит его в секрете от веристов. Дантио хотел присоединиться к ним, проделав тот же путь по суше; она надеялась, что у него все хорошо, потому что только их семейный прорицатель знал, как найти штаб повстанцев.
Лодка перебралась к другому берегу и вошла в небольшую бухту с неподвижной водой. Защищенная от ветра берегом, поросшим деревьями, и запутавшись в камышах и тростниках, она остановилась. Видимо, они прибыли к месту встречи — очень неплохому месту, доступному и в то же время укрытому от посторонних глаз. Впрочем, какая-нибудь Свидетельница их запросто тут отыскала бы, даже в темноте. Четыре матроса начали опускать паруса.
— Эй, на «Свободном духе»!
Дантио появился из кустов, словно мифический дух леса — стройный юноша в рубашке из мешковины и длинных штанах, какие носят рабы в Трайфорсе. Потрепанный кожаный плащ распахнулся, он сбросил капюшон, и все увидели смуглое лицо флоренгианина и сверкающие белые зубы. Он радостно помахал над головой кулаками.
— Терек мертв!
На мгновение все лишились дара речи. Фабия подумала о его войске, двадцати шестидесятках озверевших веристов, которые наверняка бросились в погоню за убийцей.
А потом все, включая речной народ, завопили:
— Что? Как это произошло? Нет, не может быть!
— Он мертв! — повторил Дантио. — Его убил Орлад! Орлад жив!
Он слегка повернулся, чтобы пропустить вперед юношу, который выбрался из кустов и встал рядом с ним. Орлад тоже улыбался, и это доказывало, что все в жизни бывает в первый раз, потому что еще вчера он был мрачен, будто голодный кабан. Его тело укрывала промокшая насквозь шерстяная накидка, а медный ошейник Веру сиял на шее, словно желтое пламя.
— Орлад! — так громко и радостно завопил Бенард, что птицы поднялись в воздух и принялись испуганно хлопать крыльями над рекой. Он вскочил с места, как будто намеревался перепрыгнуть через борт и обнять брата, но Ингельд его удержала. — Орлад! Ты перешел на нашу сторону!
Речной народ тоже кричал, но их крики были наполнены тревогой. Даже в лучшие времена они не любили веристов (и очень неохотно пустили на свою лодку Гатлага), а флоренгианский верист — это уже слишком. Значит, война перебралась через Границу, и на Вигелию напал враг. Мужчины бросились к парусам и реям. Другие похватали шесты и весла и, отталкиваясь ими ото дна, попытались вытащить «Свободный дух» из камышей. Лодка дернулась назад, откуда только что приплыла.
Орлад рявкнул, и из-за деревьев у него за спиной появились Герои — веристы в накидках и медных ошейниках, но нормальные, вигелианские веристы со светлой кожей и золотистыми волосами. Они попрыгали в воду, точно выдры, и бросились вперед через тростник, не обращая внимания на глубину. Потрясенная Фабия насчитала семь человек. Когда вода добралась до их плеч, они уже схватились руками за планшир, и «Свободный дух» замер на месте.
Несколько матросов подняли шесты, словно собираясь разбить им головы или переломать пальцы, но тут же старый Гатлаг вскочил на ноги и предостерегающе закричал. Однако катастрофу предотвратил пронзительный голос вроггианина и патриарха лодки, мастера Нока. Матросы замерли.
— Мы заплатим! — выкрикнула в наступившей тишине Ингельд. — У нас есть серебро.
— Если вы ударите Героя, он разорвет вас на куски, — проворчал Гатлаг, усаживаясь на место.
Матросы куда лучше понимали вигелианский, чем делали вид, поэтому быстро убрали шесты. Стоявший на берегу Орлад присел на корточки, взвалил Дантио на плечо и без видимых усилий его поднял. С прорицателем на плече он вошел в воду.