В главе «Матери, совершающие инцест» исследуется проблема сексуального использования детей. Уэллдон приводит несколько примеров из своей клинической практики, что делает этот материал особенно ценным. При этом она подчеркивает, что не ставит целью осуждение или преследование подобных случаев, а делает акцепт на том, что эти женщины являются, прежде всего, дочерями своих матерей и повторяют межпоколенческую травму. В крайних случаях в таких семьях осуществляется реальный инцест, но, по мнению автора, причиной его являются не сексуальные желания как таковые, а скорее невозможность проделать работу по сепарации и позволить ребенку построить свою собственную, отдельную жизнь. Как часто показывает практика, непосредственного инцеста может и не быть, но в то же время сексуальное использование детей происходит в скрытой, завуалированной форме. Здесь нельзя не согласиться с мнением Уэллдон, что убежденность общества в невинности и чистоте матери-мадонны позволяет игнорировать многочисленные случаи нарушения телесных и эмоциональных границ детей со стороны их матерей. Можно также добавить, что взгляды Фрейда, высказанные более ста лет назад, касающиеся психосексуальности и, в частности, того, что любая мать испытывает сексуальное влечение к ребенку и реализует его в сублимированном виде при уходе за ним (Фрейд 2006в) до сих пор не разделяются и оспариваются обществом.
В главе «Власть материнской утробы» затронуты интригующие вопросы фантазий о беременности и родах. Уэллдон находит достаточно интересный подход к теме, разделяя фантазии о беременности и последующем материнстве. По ее мнению, некоторые женщины одержимы желанием забеременеть, но при этом они на глубинном уровне не готовы стать матерями. Их беременность может быть нагружена желаниями мести и триумфа над собственными матерями в рамках соперничества и конкуренции. В другой главе Уэллдон продолжает эту мысль, говоря, что беременность нередко становится средством мести и обретения власти над мужчиной. В обоих случаях близость с ребенком, забота о нем и его ценность в целом являются сомнительными. В этой же главе автор развивает взгляды Кляйн (Кляйн 2007) об открытии ребенком телесного пространства (утробы) внутри матери, к которому в психике любой женщины существует крайне конфликтное, окрашенное завистью и ненавистью отношение. В процессе своего сексуального развития девочка и будущая женщина должна идентифицироваться с сексуальностью своей матери, которая часто на бессознательном уровне отрицается и атакуется, что составляет одну из основных сложностей на пути становления ее женской идентичности.
Не меньший интерес представляет исследование феномена женской проституции, приведенное в главе «Символическая мать-блудница». Автор предпринимает попытку исследования этого феномена как с женской, так и с мужской стороны, т. е. исследования бессознательных психических конфликтов у обоих полов. С помощью глубокого анализа психоаналитической литературы, посвященной этой теме, и на примере клинических случаев Уэллдон обосновывает, что выраженный садистический компонент, избегание близости и глубоких личностных отношений позволяет отнести проституцию к одной из форм женской сексуальной перверсии. По ее мнению, сексуальность как мужчин, так и женщин, вовлеченных в этот процесс, имеет псевдогенитальный характер и характеризуется выраженным анальным компонентом. Кроме того, это патологическое взаимодействие только с виду происходит между двумя взрослыми людьми, а на бессознательном уровне осуществляется между ребенком и матерью/отцом и имеет четко выраженный инцестуозный смысл.
К нам редко обращаются женщины, занимающиеся проституцией, но при этом достаточно часто эта тематика возникает при работе с некоторыми мужчинами, которые прибегают к услугам проституток в надежде справиться со страхом поглощения со стороны архаичной матери, а также с плохо осознаваемой ненавистью по отношению к материнской фигуре. Нередко мы сталкиваемся и с особым переносом на аналитика, возникающим в результате расщепления женского образа по типу идеализированной матери и женщины-проститутки. В тени этих конфликтов, как правило, обнаруживается обесцененный образ отца, проецируемый на аналитика и разыгрываемый в виде атаки на аналитическую теорию, сеттинг и правила. Это порождает крайне сложную динамику лечения подобного рода пациентов.
Главы «Сексуальность и женское тело» и «Женские сексуальные перверсии» посвящены особенностям женской сексуальности и предпосылкам для возникновения сексуальных перверсий. Автор высказывает гипотезу, что женские сексуальные перверсии встречаются не реже мужских, однако, если у мужчин агрессия направлена на внешний частичный объект, то у женщин она часто направляется на себя, на собственное тело, которое они бессознательно не отличают от материнского. При этом у женщин нередко возникает анорексия, булимия и собственно перверсия, связанная в этом случае с деструктивным, а не эрогенным мазохизмом. По нашему мнению, эта идея позволяет дополнить взгляды других авторов (например, 3. Фрейда, Ж. Шассге-Смиржель, Ж. Шеффер) на этиологию женского мазохизма и торможение женской сексуальности.