Тем не менее психотерапевты обычно обращаются к традиционным теориям либидинального развития девочек, которые отталкиваются от развития мальчиков. Я полагаю, что мы цепляемся за теорию женской зависти к пенису для того, чтобы избегать бессознательного опасения уникальной власти матери над своим ребенком на ранней доэдиповой стадии.
По словам Кохона, не стоит прибегать и к схожим представлениям о «зависти к утробе» у мужчин. На самом деле, по его словам, «вместо того чтобы пытаться объяснить разницу между полами, эта концепция ликвидирует различия» (Ibid., р. 79). По словам Митчелл: «Покуда мы воспроизводим себя как социальные существа посредством гетеросексуальных отношений, человеческое сообщество должно проводить различие между полами… Чтобы человечество вообще могло существовать, мужчины и женщины должны характеризоваться как отличающиеся друг от друга существа» (Mitchell 1980, р. 234-235).
Давайте сначала попытаемся определить это отличие, а затем разберем особенности каждого пола. Либидинальное развитие мужчин и женщин различно, так же как различны и его психопатологические аспекты. В описаниях мужских перверсий часто подчеркивается тот факт, что имеется «универсальная вера детей в наличие фаллоса у матери, а не в существование реального, пениса у отца» (Kohon, р. 79, курсив Грегорио Кохона). Интересно, действительно ли мы, говоря о «воображаемом материнском фаллосе/груди», имеем в виду «грудь/фаллос», дающую власть и контроль, которые мать может использовать, управляя жизнью своих детей?
В этой связи я благодарна Зильбах (Zilbach 1987) за ее оригинальные и очень полезные идеи. Она бросает вызов теориям Фрейда о сексуальном развитии девочек, особенно на фаллической стадии, и предлагает женскую альтернативу мужского понятия фаллоса. Она считает, что первичная ядерная феминность у девочки начинает формироваться очень рано через идентификацию с матерью и продолжается в желании иметь ребенка как возможности к созиданию. Позже, когда она становится взрослой, процесс непосредственного воспроизведения потомства начинается в глубине женского тела, когда сперма «активно захватывается», а не пассивно получается, как считалось ранее. Такой «активный захват» является основой, началом и квинтэссенцией созидательной способности женщины. Возможность к созиданию с помощью активного захвата не имеет конфликтный и эдипальный характер и создает основу для многих последующих психических шагов по направлению к женственности. С точки зрения Зильбах, генитальная фаза не является завершением отдельной линии развития для женщин, так как существуют последующие стадии, такие как начало менструаций, беременность и так далее. Эти стадии также было бы полезно пересмотреть в свете ее теорий.
Мой собственный клинический опыт показывает, что женщины могут воспринимать свои тела целостно только во время проникновения, происходящего при коитусе. Их вагина оживает, и они уверены, что обладают органом, который отвечает Другому, дополняя его. Это чувство также присутствует во время родов. Согласно поверьям, об этом напоминает нам Лемуан-Луччони (Lemoine‑Luccioni 1982), беременность не только приносит ребенка, но и способствует иногда вагинальному оргазму. Таким образом, согласно поверью, деторождение может вылечить от фригидности.
В своей работе «Влечение к двуполости» Кьюби (Kubie 1974) описывает, как мужчина и женщина схожим образом стремятся на бессознательном уровне добавить или дополнить свой собственный пол противоположным. Чем более бессознательно это влечение, тем саморазрушительнее оно становится и тем большее оказывает влияние на определение жизненного пути, начиная с выбора партнера и заканчивая профессиональными достижениями. Этот процесс, однако, обречен на провал и чреват сильным разочарованием, поскольку эта бессознательно выбранная цель недостижима никогда. Кьюби продолжает размышлять о том, что для некоторых целью коитуса является не оргазм или продолжение рода, но процесс «волшебного превращения». Следовательно, и «post coitum tristum» (посткоитальная грусть), возможно, относится к тому, что стремление стать двуполым посредством коитуса недостижимо. Кьюби рассматривает возможные последствия, в частности сильное влияние, которое это влечение оказывает на недостаток готовности к длительным отношениям, что причиняет им множество страданий. Более того, он говорит, скорее, о символических и бессознательных стремлениях, чем о биофизических или биохимических потребностях, которые искажены бессознательными оральными символами, а потому их невозможно утолить. Пенис бессознательно приравнивается к фрустрированной груди, становясь неспособным сексуально удовлетворить, лишь предлагая дальнейшую фрустрацию.