- Ты сам это сделал? - улыбнулась я ребенку, присаживаясь рядом.
- Нет, тетя помогла, - ответил Архан, доверчивым детским взглядом посмотрев на Серпенту. Та улыбнулась моему сыну, обнажив ровные белые зубы в обрамлении ярко-красных губ.
- Солнышко, иди поиграй с братом, - попросила Архана любовница царя. Рагнар нашелся за беседкой, с маленькой игрушкой в руках. Бледный худощавый ребенок вызывал жалость и сочувствие. Он украдкой вытирал текущие из носа сопли, постоянно покашливал и двигался медленно, без капли той детской резвости, которую я привыкла видеть у Архана. Когда мой сын подошел к «брату», разница между ними стала особенно заметна. Крупный, высокий, светловолосый и пышущий здоровьем Архан и хилый, темноглазый, болезненный Рагнар.
- Какие же они разные, - подала голос Серпента, склонив голову набок. - Дети одного отца.
- Да, - холодно ответила я, чувствуя напряжение от хода её мыслей. «Братья» слишком сильно отличаются как по внешности, так и по характеру. Многие могут начать подозревать что-то неладное.
- Мой мальчик болеет почти каждый месяц, - вздохнула Серпента, - а твой даже ни разу не переболел простым насморком. В чем твой секрет, Аделия? - она вонзила в мое лицо внимательный взгляд своих темных глаз. Посмотрев на Серпенту с близкого расстояния, я заметила, что и сама она выглядит не лучшим образом: под глазами залегли темные мешки, лицо будто постарело, осунулось. Помню, в день нашей первой встречи эта женщина была удивительно красива и свежа. Неужто она так постарела за каких-то четыре года?
- О чем ты? - не поняла я.
- Цветешь, как роза, - бесцветным голосом произнесла женщина, с завистью прищурив глаза. - Не постарела ни на день, глаза светятся, как у счастливой жены, силы есть на какую-то возню с бедняками. Откуда ты черпаешь эти силы? Габриллион тебя ненавидит, на двор влияния нет... Неужели рассчитываешь на поддержку простолюдинов? Так они будут любить тебя ровно до тех пор, пока ты их кормишь.
- О чем ты говоришь? - не поняла я, посмотрев на Серпенту с недоумением. - Я - мать наследника трона. Зачем мне на кого-то рассчитывать? Я воспитываю сына и занимаюсь тем, что мне интересно. Зачем мне влияние двора, если через несколько лет мой мальчик станет главой этого государства?
- Ждешь этого момента? - криво усмехнулась любовница царя. - Надеешься, что Габриллион умрет?
- Я этого не говорила, - тут же нахмурилась, посмотрев на Серпенту как на умалишенную. Положа руку на сердце, я не желаю смерти своему мужу, какой бы свиньей он не был. Однако, Серпента находится в таком настроении, что может напеть царю все, что угодно. Уверена, Габриллион с радостью поверит её словам о том, что я жду его смертного часа. Вот только скандала мне сейчас не хватает...
- Лишь после его смерти ты сможешь зажить полной жизнью, - продолжала рассуждать Серпента.
- Неужели ты до сих пор не поняла? - рассмеялась ей в лицо, с удовольствием отметив, что в глазах женщины промелькнуло непонимание. - Я уже живу полной жизнью, Серпента. Я всем довольна. А вот тебе, как мне кажется, - бросила на нее сочувственный взгляд, - чего-то в этой жизни не хватает. Есть мужчина, есть сын, есть власть. Почему же у тебя такие глаза, будто ты устала жить?
Серпента с трудом подавила судорогу, на несколько секунд исказившую её усталое, но все же красивое лицо. Несколько секунд она сверила меня тяжелым взглядом, как вдруг сад огласил пронзительный детский писк.
- А-а-а-а! - закричал Рагнар и бросился в беседку. - Мама, он меня ударил! - пищал мальчик, заливаясь слезами и тыча пальцем в моего сына. Забежав в беседку, он запрыгнул на колени к матери и продолжил реветь белугой.
- Архан, что случилось? - удивленно спросила я, посмотрев в глаза сыну. Он и мухи никогда не обидел, всегда отличался дружелюбием и жаждой общения. Что могло произойти между мальчиками, чтобы Архан решился на подобное?
- Он мне ручку поцарапал, - рыдая, Рагнар поднял правую руку, на запястье которой виднелась свезенная кожа с маленькими алыми капельками.
- Архан, нельзя так делать! - я погрозила сыну пальцем. Он не пытался оправдать себя, не кричал, что он тут не причем, но и виноватого взгляда я не заметила. Ребенок смотрел на брата равнодушно, без капли сочувствия. - Зачем ты поцарапал Рагнара?
- Он хотел взять мою игрушку, - просто объяснил свои действие Архан, показывая мне игрушечный кинжал, подаренный Питом на трехлетие. Это любимая игрушка моего сына, в обнимку с которой он нередко спит. Яркая, качественная, сделанная из неизвестного мне и невероятно прочного материала. Как бы Архан не бросал и не гнул этот кинжал, тот не ломался, и ребенок мог свободно бить им куда угодно, ведь порезаться этой штукой невозможно.