- Как ты? – шепотом просил Пит, зевая себе в руку. – Все хорошо?
- Вроде бы да, - я прислушалась к своим ощущениям. Никаких изменений не было, даже голова не кружилась, как вчера. Вообще, события прошлого вечера вспоминались с трудом, словно я пробивалась к ним через густой туман своей памяти. – А что произошло вчера?
- Вчера? – улыбнулся Пит уголками губ и сел. Длинные пальцы обхватили мой подбородок, заставляя смотреть в синие глаза, переполненные гордостью и радостью. – После приема драконьего эликсира ты стала бессмертной, как дракон, мое сокровище, - тихо шептал Пит, покрывая легкими поцелуями мое плечо, плавно подбираясь к шее и вызывая во мне волну мурашек. - С этого дня ты не постареешь ни на час, мой сладкий цветок, - прошептал он и медленно поцеловал меня в губы, коснувшись их лишь слегка, словно боялся зайти слишком далеко.
- Мне сложно в это поверить, - прошептала я, закрыв глаза. Пит уперся своим лбом в мой, и я ощутила на своем лице его дыхание. Горячее, медленное, оно утешало и будоражило одновременно. – Теперь ты моя. Навсегда. Отныне и на долгие века, Адель, - расплылся в улыбке маг. – Если бы ты знала, как мне хочется устроить праздник, известить всех об этом событии, но я вынужден молчать.
- Нас накажут, когда в твоем мире узнают об Архане? – спросила я, закусив губу. Несколько секунд Пит смотрел мне в глаза и наконец ответил:
- Нет. Никто не тронет ни тебя, ни нашего сына. Даю слово.
Пит все-таки ушел. Поцеловал меня на прощание и ушел, пообещав навестить нас в ближайшие дни. Вновь я погрузилась в материнство, отдавая сыну все свое время и силы, просыпаясь по несколько раз за ночь и переживая о его здоровье.
К счастью, после посещения Рагнара мой малыш не заболел, чего нельзя сказать о самом госте. Бастард царя вскоре слег с сильнейшей пневмонией, кашляя без конца и днем, и ночью. Его с матерью поместили о отдельные покои на другом этаже – подальше от наследника и всех остальных, кого мог заразить Рагнар. К своему удивлению, я впервые увидела, как Габриллион искренне переживает за своего ребенка. Он часто навещал любовницу с сыном, справлялся об их здоровье у лекарей и выписал из Южного царства лучших мейстеров. К маленькому Архану он не питал подобных чувств, почт не интересовался им, оправдываясь тем, что начнет заниматься его воспитанием когда тот подрастет.
Я искренне переживала за маленького мальчика и каждый день интересовалась его состоянием. Зная, что в мире Пита медицина продвинулась куда дальше нашей, я попросила его помочь Рагнару выздороветь, но он ответил отказом.
- Адель, я сожалею, но ничем не могу помочь, - ответил он мне тогда. - Прости.
- Но почему? - умоляющим голосом спросила я.
- Потому что это запрещает закон, - вздохнул Пит. - Излечить тебя или Архана - не проблема, но вот предоставлять помощь чужим иномирянам нельзя. Слишком рискованно. Прости, моя роза, но придется полагаться только на ресурсы самого мальчика.
Маленький Рагнар выздоровел лишь через три месяца, но столь сильная пневмония навсегда подкосила его здоровье. Мальчик побледнел, исхудал и стал очень квелым, болезненным. На протяжении всей жизни сын царя часто болел простудой, имел слабое здоровье и много времени проводил в постели, одна за другой поглощая лекарские настойки. Это отразилось на его характере, на взаимоотношениях с родственниками и окружением, и виной тому стала пневмония, перенесенная в детстве.
Все отговорки Габриллиона закончились, и он был вынужден короновать меня и признать полноправной царицей Севера и матерью наследника престола. Титулы не играли для меня никакой роли. Я хотела получить ту власть, на которую имела полное право. В этом дворце даже Серпента – графиня из третьесортного дворянского рода – имела больше полномочий, чем я. Ей подчинялись слуги, она ведала управлением хозяйственных нужд дворца, при этом получала солидное жалование. Единственное, чего она так и не получила – подчинение мажордома. Этот хитрый мужичок служил ещё отцу Габриллиона, смог закрепиться на должности, а Серпента мечтала сместить его. За много лет ей это так и не удалось. Зато у меня с этим замечательным человеком сложились вполне дружеские отношения, и я намеревалась это использовать.
Мой малыш растет, очень скоро ему потребуются учителя, наставники и окружение, которых я намерена выбрать самостоятельно. Для этого нужна власть, которую дает лишь коронация и официальное признание меня вторым человеком в государстве. Именно к этому важному событию я и готовилась с утра. Пока Архан спал в своей кроватке, мне сделали высокую прическу специальной формы. Дело в том, что женская корона Севера имеет особую форму, поэтому её удается надежно закрепить на голове лишь при наличии специальной прически. Эти северяне во всем стараются усложнить жизнь своим женщинам, даже царицам.
Я сидела перед туалетным столиком, полностью готовая к церемонии, когда неожиданно в отражении зеркала мелькнули две синие звезды.
- Пит?! – изумленно обернулась я. Да, он самый! Стоит посреди спальни, загадочно улыбаясь и смотря на меня с неприличной гордостью. Так смотрят на блестящий трофей, который стоит на самом видном месте и радует глаз своим сакральным смыслом. – Что ты здесь делаешь?
- Неужели ты думала, мое сокровище, что я не навещу тебя в этот важный день? – он приблизился ко мне и, присев на корточки, взял за руки. Синие глаза сияли и будто бы потемнели, приобретая оттенок летнего ночного неба. – Какая же ты у меня красавица, - восхищенно прошептал он и покачал головой. Длинные пальцы аккуратно прикоснулись к моему лицу, стараясь не повредить макияж. Несколько секунд Пит смотрел на меня потемневшим взглядом, а затем сделал резкий рывок – мои губы обжег крепкий поцелуй. Он словно сорвался с цепи, на несколько секунд позволив сокровенным желаниям взять верх над собой. Все закончилось очень быстро. Пит отстранился, дыша часто и глубоко. Он старался успокоиться.
- Ты будешь присутствовать в зале? – шепотом спросила я. По телу бегали мурашки от его поцелуя. Он пробудил во мне желание. То самое, которое я не испытывала уже много месяцев, поглощенная сначала беременностью, а потом материнством. Будто дразня меня, Пит не отодвинулся, а замер на опасном расстоянии. Я чувствовала его горячее дыхание на своем лице, преодолевая желание податься вперед и настоять на большем.
- Конечно, - шепнул он, поглаживая мои пальцы. – Хочу видеть, как моя роза распускает свой бутон и становится царицей цветов, - это прозвучало так гордо и трепетно, что я невольно расправила плечи. Да, именно это я и намерена сделать! Покажу всем, что я не просто юная царевна другого государства. Я царица этой страны, мать будущего царя и хозяйка этого дворца.
Глава 29
Вся церемония проходила в том же зале, где состоялась наша свадьба. Весь двор собрался на коронацию, выстроив живой коридор от дверей и до самого трона. Габриллион гордо сидел на нем, завалившись на бок, и с каменным лицом наблюдал за тем, как я иду к нему. На его голове сверкала громоздкая золотая корона, украшенная алыми рубинами и сапфирами. Пусть мышцы лица не двигались, но глаза царя сверкали от переполнявших его чувств: презрение, бессильная злость и желание унизить меня. Он явно не хотел признавать меня своей царицей, но выбора у него не было. Откуда у Габриллиона такая антипатия ко мне? За что он так не любит меня, свою законную жену, которая не сделала ему ничего плохого?
У меня не было точно ответа на этот вопрос. Мы с Габриллионом с самого начала невзлюбили друг друга. Я не приняла его за пьянство, грубость и хамство, а он… Интересно, что ему не нравится во мне? Я ведь не перечила ему в начале нашего супружества, старалась угодить и сделать наш брак если и не счастливым, то хотя бы сносным.
Словно уловив мои мысли, Габриллион прищурился и начал давить на меня своим тяжелым взглядом. На несколько секунд мне показалось, что я ощущаю реальное физическое давление в области груди, словно его недобрый взгляд осязаем. Наверное, будь я царевной Адель, скромной и верной девушкой, то непременно испугалась бы своего мужа, отвела глаза, занервничала бы. Но все изменилось. За моей спиной шагал сильнейший маг, отважный и сильный мужчина, практически бог. Отец моего ребенка. Мерные шаги Пита слышала лишь я, для всех остальных он был невидим, и от этого его присутствие казалось ещё более интимным. Невольно мои пальцы принялись теребить кольцо на пальце, которое подарил мне мой любовник. Этот подарок вселял уверенность и напоминал, как много я значу для своего мужчины. Пока он рядом, мне никто не страшен.