- Справедливо, - говорит Берни, чертовски шокировав меня. - Это ночь Пола. Мы должны сосредоточиться на этом.
- Чего? - говорит Пол. - Да ладно тебе, я собираюсь поджарить этого парня. Узнаем его намерения.
- Нет никаких намерений, - констатирую я. - Думаю, для Марли это просто интрижка.
- Что насчет тебя?
Я пожимаю плечами.
- Не имеет значения. Что сделано, то сделано. Мы друзья и я не хочу это портить, - сменив тему, я спрашиваю. - Итак, Пол ты переживаешь из-за первой брачной ночи?
Пол усмехается.
- Мы трахались и раньше, Портер.
С большим размахом руки, Берни дает Полу подзатыльник.
- Прояви немного уважения к женщине, на которой собираешься жениться. Саванна не такая.
- Господи, пап! – жалуется Пол, схватившись за голову. – Я просто пошутил, небольшой мужской разговор, понимаешь?
- Мужской разговор не предполагает, что ты будешь неуважительно относиться к женщинам, - констатирует Берни. - Это касается вас обоих, было бы неплохо запомнить это. Женщины не были посланы нам, чтобы радовать нас, а не обслуживать. Женщины созданы, чтобы быть нам компаньонами, соучастниками в преступлении, и компасом, который указывает нам что плохо, а что хорошо. Они здесь, чтобы быть нашей скалой, нашим лучшим другом, и единственным человеком, с которым ты преодолеваешь не только хорошие времена, но и плохие. – Берни хватает меня за плечо и сжимает его, пока разговаривает с Полом. – Этот следующий шаг в твоей жизни может пугать, иметь кого-то о ком нужно заботиться и уважать, но путешествие стоит того, поэтому не испорть ничего. Ты услышал меня? – Берни сжимает мое плечо сильнее, давая мне понять, что обращался и ко мне.
Тем хуже для Берни, нет ни единого шанса, что что-то произойдет с его дочерью. Это будет тем, с чем ему придется жить.
- Вау, пап это было… поэтично, - Пол вытирает свои глаза, когда я закатываю свои. Я на самом деле хочу проверить его яйца.
- Соберись, чувак. Серьезно, что ты собираешься делать завтра? Мне нужно иметь при себе вышитый носовой платок для тебя?
- А у тебя нет? – Пол выглядит обеспокоенным, как будто что-то потерял.
Не желая, чтобы у Пола случился еще один микро-инсульт, я хватаю салфетку и ручку со стола. Я пишу его инициалы в углу и протягиваю ему.
- Держи, приятель. Она двуслойная, должна выдержать все те девичьи слезы, что ты прольешь завтра утром.
Губы Пола дрожат, когда он подпрыгивает с кресла и бросается на меня своим телом. Мы валимся на пол с руками Пола, обернутыми вокруг меня, пока я пытаюсь подняться.
- Не могу выразить, как я благодарен, что ты будешь стоять завтра рядом со мной. Я не мог просить о лучшем-лучшем друге.
Понимая, что Пол нуждается в этом моменте, я похлопываю по его спине.
- Взаимно, приятель.
Я смотрю на Берни, который качает головой и пьет свое корневое пиво.
Следующий час мы вспоминаем о нашем детстве, неприятностях, которые у нас были, и как мы сводили с ума обоих, Берни и Маму МакМэнн, своими шалостями. Иногда, я ловлю на себе взгляд Берни, удивление на его лице, но я игнорирую его и выпроваживаю их из своей маленькой хижины, прежде чем они смогут начать заново разговор обо мне и Марли, потому что, честно говоря, разговор этот безнадежный. Она любит свою жизнь, зачем пытаться это изменить?
***
Сон ускользает от меня. Пол хотел разделить со мной кровать ночью, но я вытеснил всю мужскую дружбу отсюда. Я сказал ему, что хочу быть уверенным, что утром он будет готов к свадьбе, но нет ни единого шанса, что он будет спать в моей кровати.
Тошнота поглощает меня, когда я думаю про надвигающийся отъезд Марли. Я задаюсь вопросом, стоит ли мне поговорить с ней или нет, должен ли я признаться ей в своих чувствах, но я понимаю, что это не приведет к хорошим результатам. Причина, по которой я покинул ее в выпускной вечер, - я не хотел ее удерживать. С этой новой возможностью для нее, я не хочу делать то же самое. Нет смысла с ней разговаривать, поэтому, вместо этого, я лежу на кровати беспокойный и с болью в животе.
Ветер снаружи громче, чем обычно, встряхивая мои кости в моем маленьком убежище. Я поворачиваюсь на бок и смотрю на телефон. Два часа ночи и я все еще бодрствую. Сбрасывая одеяло, я иду на кухню, моим ногам холодно от пола, и открываю холодильник именно тогда, когда моя уличная дверь распахивается.
Изумленный, я смотрю на Марли, одетую в розовые шорты и майку. У нее немного безумный взгляд, а поза означает войну.
- Я злюсь на тебя, - она толкает дверь так, что она закрывается с одного размаха, и наступает прямо на меня, ее босые ноги топают по жесткому деревянному полу. Своим маленьким пальчиком, она тычет в мою обнаженную грудь. - В чем твоя проблема?
Не уверенный, к чему она ведет разговор, я спрашиваю:
- О чем ты говоришь?
- Ты просто собираешься, вести себя, как будто не знаешь меня?
- Эмм… я знаю тебя.
Послушайте, я знаю, что это плохой ответ, но я не очень хорош в этом дерьме.
Разочарованный стон вырывается из ее рта, пока она расхаживает по моей гостиной.
- Ты делаешь вид, что заботишься обо мне, Портер, потом ты игнорируешь меня весть день, как будто меня не существует? С чего бы это? Только то, что мы вернулись в Джеймстаун, означает, что ты больше не хочешь со мной разговаривать? У тебя есть девушка, которой ты обременен, или что-то еще? Я была твоей маленькой закуской в поездке?
- Что? – спрашиваю я, немного удивленный. – Ты действительно такого низкого мнения обо мне?
- Ну… защищайся. Она сейчас в этой комнате? – Марли указывает на мою спальню.
- Ты, блять, ненормальная, - я вскидываю руки в воздух, разочарованный ее обвинениями.
- Ах, я? Ну, тогда я полагаю, ты не будешь возражать, если я зайду туда.
Взмахивая рукой в сторону комнаты, я говорю:
- Сделай одолжение, проверь.
Она снова топает ногами по полу, когда несется к моей спальне. Она широко распахивает дверь и орет:
- Ага! - изо всех сил, вероятно пытаясь кого-то поймать. Ее ждет жестокое разочарование, когда она видит неубранную спальню, простыни помяты только от моего ворчания и переворотов.
Стоя в дверном проеме, Марли скрещивает руки на груди.
- Она, должно быть, выскользнула из окна, когда услышала меня.
Ей нужны опровержения. Я подхожу к ней, попутно хватаю ее за руку, и привожу ее к одному единственному окну в моей комнате. Я показываю на него и говорю:
- Открой его.
- Не сомневайся, что я сделаю это.
Схватившись за подоконник, она пытается открыть его, но проваливается с треском.
- Тяжело открыть окно, когда оно закрыто, - я поворачиваю замок, и она толчком распахивает окно. – Так, скажи мне, Марли, как кто-то мог закрыть окно снаружи?
Она закусывает свою нижнюю губу, когда смотрит на окно.
- Сила Джедая?
Не смейся, из-за того какая она милая. Нахрен не смейся и даже не улыбайся.
- Неплохая попытка. Потрудись объяснить мне, что ты здесь делаешь, и почему обвиняешь меня в вещах, которые я никогда бы не сделал?
Она садится на мою кровать, в поражении.
- Я не знаю, может, потому что твои Игры разума сводят меня с ума? Почему ты не разговариваешь со мной, с тех пор как мы приехали сюда?
И снова, я на распутье. Я должен рассказать ей правду, или я могу отодвинуть свои чувства в сторону и отпустить ее. Ее глаза сверкают, разрывая мое сердце, разбивая его пополам, когда боль рикошетом бьет по моему телу.
Я нахрен не могу ей сказать.
Поэтому я лгу.
- Я работал над кое-чем для Пола. Ты ведь знаешь его. Все должно быть идеально.
Она смотрит на меня скептически.
- Я не верю тебе.
Я только пожимаю плечами, не в состоянии говорить из-за комка в горле.
Она встает и сокращает расстояние между нами. Ее руки медленно пробегают по моей груди, и когда я думаю, что она собирается наклониться и поцеловать меня, она толкает меня на кровать.
- Ты такая задница, Портер.