Маргарета погрустнела.
– В этом вы правы. Но я что-нибудь придумаю. Хочу перебраться в Париж.
– А что в Париже? У вас там есть родственники?
– Нет, но я уверена, что добьюсь там успеха. Пойду в натурщицы или актрисы. Уверена, что с моей внешностью смогу поступить на сцену.
– Что же будет с Нон? Вы же не потащите с собой малышку в чужой город, не имея ни денег, ни положения в обществе?
– Придумаю что-нибудь. Главное, выбраться отсюда…
– А о карьере танцовщицы вы не думали? Вы неплохо научились танцевать и на сцене держитесь прекрасно. Мне рассказывала Труди, что из вас получилась прекрасная королева в «Крестоносцах».
– О нет! Кому нужны в Париже колониальные танцы? Уверена, что десять парижан из десяти вряд ли найдут на карте Голландскую Ост-Индию.
– А по-моему, это было бы очень оригинально. Только надо взять какой-нибудь звучный псевдоним. Что-нибудь типа Мата Хари – «Око дня». Так вас называют местные жители.
Маргарета удивленно распахнула засиявшие глаза и, всплеснув руками, чуть не разлила чай, который подал ей слуга.
– Правда? Они меня так зовут?
– Представьте себе! Вы заслужили их уважение интересом к местной культуре. Посмотрите на наших гарнизонных дам – кому из них придет в голову мысль учиться танцам у каких-то дикарей? А вы, душа моя, не гнушаетесь этого занятия, чем вызываете у аборигенов неподдельный интерес.
– Вы шутите, – расцвела Маргарета, – но мне все равно очень приятно… Дора, милая, помогите мне уговорить Джона уехать с острова! Вы моя единственная надежда!
– Хорошо, дорогая, – чуть помедлив, согласилась Теодора, – постараюсь что-нибудь для вас сделать. Думаю, что будет лучше, если я попрошу мужа поговорить с МакЛеодом. Вы не так давно перенесли тиф, и господину Смету не придется сильно покривить душой, если он порекомендует майору увести вас с острова во избежание осложнений, да и девочке полезнее расти в более подходящем окружении. Но хочу сразу предупредить, что в таком деле не стоит торопиться, – быстро добавила она, видя, как встрепенулась ее гостья. Не ожидавшая такой покладистости от норовистой докторши, Маргарета чуть не бросилась ей на шею.
С трудом сдерживая переполнявшую ее радость, молодая женщина быстро откланялась и направилась домой, но, почти дойдя до его порога, вдруг переменила решение и, повернув назад, зашла в лавочку, где накупила целую гору сладостей. Конечно, ее ждет скандал за такое мотовство, но она ничуть не жалела о потраченных деньгах.
Поглощая наперегонки с Нон конфеты, Маргарета представляла себе, как будет блистать в сверкающем огнями Париже. Только что прошла премьера спектакля, вызвавшая в городе фурор. Кругом толпятся очаровательные французские офицеры (ах, эта военная форма!) и журналисты, течет рекой шампанское, матовым блеском отливает на льду русская икра, и она, ведущая актриса театра, в роскошном платье с бриллиантовой диадемой в густых волосах раздает автографы и дает интервью. Все говорят только о ней, любуются ею, а рядом стоит красавец, готовый ради нее достать с неба луну…
– Чего расселась? – услышала она за спиной хрипловатый голос мужа. – В доме пол не мыт, обед опаздывает, а она развалилась на стуле, точно принцесса какая. А это что на столе? Конфеты? Да ты с ума сошла! По миру пустить нас решила, что ли?
Не успев окончательно очнуться от грез, Маргарета через плечо томно взглянула на высокого мужчину с заметной плешью, которого знала… в другой жизни.
– Ах, оставьте ваши упреки, господин МакЛеод. Лучше налейте шампанского, я хочу выпить за прекрасный Париж.
– Да ты окончательно спятила со своим Парижем, – фыркнул ее муж, постучав согнутым пальцем по лбу. – Иди лучше поторопи кухарку, чтобы подавала обед. Тоже мне, прима-балерина нашлась!
Не говоря ни слова, Маргарета поднялась со стула и, величественно распрямив спину, удалилась в сторону кухни, где под присмотром старой малайки в кастрюлях и на сковородах шкварчал и булькал их обед, а МакЛеод задумчиво посмотрел ей вслед.
Неизвестно, что побудило майора в отставке согласиться на возвращение домой. Возможно, в его душе заговорила любовь к далекой Родине. Возможно, его доконали причитания жены. А может, доктор Смет хорошо выполнил возложенную на него миссию.
Как бы там ни было, но факт остается фактом – в марте 1902 года семья МакЛеодов упаковала чемоданы и, купив билеты на грузовой пароход, отбыла из Ост-Индии домой. Всю дорогу Джон провел, играя в карты с капитаном, его помощником и еще с парой таких же, как он, бедолаг, возвращавшихся домой после того, как тропики высосали из них все соки. А Маргарета, когда не возилась с Нон, предпочитала проводить время на носу судна, словно боялась, что вахтенный матрос не заметит родных берегов.