Как и в прошлый раз, я советую тебе подготовить синий кристалл или новомодный «накопитель», но за неимением — сгодится и зеленый.
И если в прошлый раз ты столкнулся лишь с болью, то на этот раз тебе придется не только терпеть физические страдания, но и умственные. Что я имею этим сказать?
Во время зажигания второй звезды, Лей-линии, которые ты увидишь перед собой, начнут запутываться в узел и тебе придется, чтобы найти нужную — зеленую, распутать их. Процесс чем-то, как мне теперь становится ясным, напоминает воплощение печатей. Так что перед тем, как приступить к зажиганию, постарайся добиться того, чтобы воплощение всех печатей, что я описал прежде, не вызывало у тебя ни малейших ошибок или колебаний.
Попытайся так же создать и пару своих собственных печатей, дабы потренироваться в воплощениях и взаимосвязях.
Я буду ждать тебя в следующих главах, дорогой друг. И вновь, как и прежде — дерзай.'
Ардан вздохнул и отложил старинный труд в сторону. Чем больше он погружался в современные исследования и учебники, тем реже обращался к книге Николаса. Не потому, что тот сбивчиво, чем напоминал профессора Истории, объяснял свои мысли и идеи. А из-за того, что за полтысячи лет наука не просто умчала куда-то вперед, а еще и сменила терминологию. И порой приходилось приложить немалые усилия, чтобы перевести слова Николаса на новый лад.
Не говоря уже о том, что печати изложенные в учебнике, действительно устарели настолько, что даже Арди уже был способен улучшить их на несколько порядков.
Чем, кстати, и занимался. Но пока только в теории, потому как поймать свободный полигон в Большом удавалось все реже; на занятиях с Аверским они касались совершенно иных вопросов; вот и оставалось разве что наведаться на Рынок Заклинаний, но, увы, если раньше вопрос касался денег, то теперь куда более ценного ресурса — времени.
— И как понять, что я готов? — бубнил себе под нос Ардан, просматривая на свет с виду ничем не примечательный, синий кристалл.
— Готовы к чему, господин Ард? — послышалось позади.
Тут же нос учуял аромат лесных трав и шерсти. Тополь, как и всегда, явился бесшумно. За все прошедшие месяцы Арди так ни разу и не почувствовал появления пушистого.
Тополь, как и на всем протяжении зимы, надел черный китель с оловянными медалями, красные сапоги, украшенные хохломой и повесил на пояс игрушечную саблю.
На половину Вила, наполовину лесной кот — он сидел на прикроватной тумбочке и качал в воздухе лапами.
— К зажиганию зеленой звезды, господин Тополь, — честно ответил Арди.
— Вопрос ответственный, — со знанием дела закивал кот, из-за чего его длинные, тонкие усы забавно подрагивались в воздухе. — В таком деле нельзя ошибиться.
— Знаю, Тополь, знаю… — Арди выдвинул второй ящик, достал оттуда запечатанное письмо и протянул коту.
Сверкнула пушистая лапка и стремительным, практически незаметным движением выхватила у Ардана конверт.
— Что-то передать на словах, господин Ард? — спросил Тополь, складывая послание и убирая то за пазуху.
— В этот раз — нет.
— Хорошо, — кот спрыгнул на пол и, потянувшись, начал постепенно растворяться среди теней. — Великая Княжна просит вас поберечь себя. До встречи, господин.
Последние слова озвучила уже одинокая пустота. Они с Тополем редко когда вели диалог дольше пары дежурных предложений. Такое, скорее, являлось исключением из правил, нежели частью рутины.
В основном кот появлялся, забирал письмо Ардана, отдавал послание Анастасии и снова исчезал.
Юноша положил накопитель на стол и, обнажив отцовский нож, аккуратно срезал печать не из свечного, а специального, почтового воска с оттиском герба Империи.
На бумаге, пахнущей лавандой, и присыпанной тальком, чтобы чернила не растеклись, длинными, ровными рядами кружились изящные завитки каллиграфического почерка.
' Дорогой Ард,
Как же я рада вновь писать тебе письмо. С прошлого раза, как я писала тебе после Новогоднего бала, на котором вновь имела разочарование в своем дальнем родственнике, нашем с тобой общем знакомом, ничего особенного не происходило.
Отца я почти не вижу — он либо в бесконечных разъездах по стране, либо на нескончаемых совещаниях и приемах, либо в иных государственных делах. Матушку я вижу чаще, но все равно — лишь пару часов в неделю.
Все прочее время, как и всегда, среди гувернанток, наставников и придворных девиц, между которыми чувствую себя неловко и в равной степени неуютно. Меня утомляют их пространные беседы о нарядах, кавалерах, погоде и гаданиях. Новое увлечение среди молодых наследниц знати и состоятельных семей.