Усмехнувшись про себя, Сенсома подумал, что любой бы на его месте вел себя как глупец.
— Тороки с Наоми здесь нет? — спросил он, оторвавшись от своих дум.
— Тороки сейчас, наверное, ищет Хирузена… — Хаширама задумчиво посмотрел в потолок. — Он говорил что-то о тренировке. Наоми же, эм…
— Она занимается с Сэдэо-саном и Кагами-куном, — Мито будто бы моментально заполняла собой все пространство, когда входила в свою гостинную. — Никто не мог предугадать, когда конкретно ты вернешься.
— Но мы же отправляли сокола?
— И все же — точного времени вы там не называли.
Воцарилось чуть неловкое молчание. Узумаки спешно ушла на кухню, но то и дело появлялась в зале, вбрасывая ничего не значащие фразы, задавая отвлеченные вопросы Сенсоме и принося все новые порции еды. Готовить она, за те девять лет, что минули с тех пор, как они в последний раз вот так собирались, не разучилась.
Перерожденный с грустью подумал, что даже в этом мире время летит ужасающе быстро. Казалось бы — он всего лишь недавно начал обучаться у Мадары, и тот, будто вчера, предал его и деревню. Словно пару часов назад был бой с Учихой, в котором Томуре помогал Мусаси, а ведь на самом деле… За девять лет изменилось всё и все. Коноха разрослась и окрепла, хотя Сенсома помнил ее еще совсем молодой и только строящейся деревушкой. Кланы ужились вместе и перестали думать только о себе, а ведь не так уж и давно те же Хьюга и Учиха резали друг друга пачками.
Времени, и правда, прошло много…
— Итак, — наконец, Мито сама села за стол. — Я думаю, что ты догадываешься, зачем я позвала тебя, да еще и собрала Хаши и Тоби здесь.
— Это — продолжение того разговора, — степенно кивнул перерожденный. — Вы ждете точного ответа.
— Мне хватит и тех слов, что ты говорил тогда. Мой муж не слышал их, пусть мы с Тоби и рассказывали ему, но… Это — не то. Да и мне, если честно, хочется убедиться, что с тех пор ничего не изменилось. Я ведь права? — Узумаки заглянула в глаза Сенсомы. — Ты ведь все тот же маньяк, помешанный только на сражениях и ни на чем больше?
— Мито! — возмутился было Хокаге, но тут же был перебит.
— Все в порядке, — перерожденный не отрывал взгляда от глаз Мито. — Мито-сама абсолютно права, так что никто не обижается. Мне не нравится терять на это время, но я повторю — я не люблю Наоми, и все, что я до этого позволял и себе и ей было ни чем иным, как… Назовем это естественной мужской реакцией на чувства красивой девушки. И не забывайте — я достаточно молод для того, чтобы так себя вести.
— А-ха-ха-ха-ха! — рассмеялась Узумаки. — Мальчик, ты просто не представляешь, как сильно ты прав! Боже, после таких разговоров мне порой хочется запереть тебя в подвале и тайно отправить в Узушио! Там-то уж точно разберутся в твоей голове!
— Мито… — уже совсем осуждающе потянул Хаширама.
— Прости, дорогой, прости, — отсмеялась Узумаки. — Но ты сам все слышал — юноша рассуждает как старый дед, попросту не верящий в любовь. Если бы не ученичество у Мадары и ранняя смерть его родителей, я бы уже заподозрила в нем… Ну, пусть будут «закладки на разум».
— Ничего такого нет, — холодно отозвался перерожденный. — К тому же — я не договорил насчет Наоми.
Все с интересом посмотрели на парня.
— Я сказал это. Сказал, что не испытываю сильных чувств. Однако, — взгляд стальных глаз Сенсомы стал колючим. — Я не хочу ей навредить. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы она была как можно более… счастлива.
— И в этом-то вся проблема, Сенсома-кун, — удовлетворенно улыбнулась Мито. — А что если она будет счастлива ТОЛЬКО с тобой, ха?
Все удивленно глянули на жену Хокаге, но та смотрела только в серые глаза перерожденного. Она не оговорилась. Она сказала то, что хотела сказать, и пусть это выглядит не очень уместно, но…
— Эти громкие слова про «я сделаю как лучше!» ты произносишь с завидной регулярностью, но что тогда, что сейчас, ты ведь просто пытаешься сказать мне, чтобы я занялась твоей проблемой, — в голосе Узумаки звенела сталь столь же чистая, сколь чиста она была в глазах Томуры. — С проблемой по имени Наоми! Все твои слова лишь означают, что ты не бросишь ее просто так — тебе нужен очередной хитрый план, вроде тех, что ты составляешь в бою, чтобы она сама потеряла к тебе интерес. Чтобы ОНА была причиной расставания, а не ТЫ! Вот и все. Ты не хочешь марать руки, Сенсома. Хочешь, чтобы все прошло… мирно, так ведь? Но запомни, — женщина склонилась над юношей, будто превратившимся в статую и яростно прошипела ему прямо в лицо. — У меня нет времени на то, чтобы обелять тебя перед самим собой!