Сусаноо без ног, но в броне и с оружием, появился на полигоне под номером двадцать четыре и моментально стал крушить все вокруг! Сенсома не боялся монстра и вовсю принимал его атаки на свой клинок, усиленный стихией Земли. Два великолепных фехтовальщика сошлись в поединке грубой силы, в котором никто пока не мог одержать верх.
Нетерпеливый Мадара скрипел зубами, раздосадованный тем, что тратит чакру впустую. Он видел движения Сенсомы, но не мог его победить. Он знал о его силе, но не мог ее преодолеть. Вернее — он мог бы сделать это, но тогда это бы означало, что он его… признал?
— Что такое, старший брат?! — веселый Томура, покрытый Печатью и испускающий зеленый пар, оказался совсем рядом с настоящим телом Мадары. — Неужели я для тебя недостойный противник?
Увидев его глаза, Мадара истошно закричал, обрушивая мощнейший удар всех четырех рук исполина-Сусаноо на этого ублюдка! Эти глаза! Глаза! Они были красными! И узор в них точно соответствовал тому узору, что Учиха помнил еще с молодости!
ЭТО БЫЛИ ГЛАЗА ИЗУНЫ!
— Ублюдок… — хрипел Мадара, сбив дыхание и деактивировав Сусаноо. — Ты ублюдок… Не трогай моего брата!
Миг, и из пыли и песка, поднявшихся в воздух из-за атаки Учихи, вылетает точная копия Изуны — черные, как смоль, волосы, красные глаза со знакомым узором, и даже та же одежда, что и всегда. Лишь Печать, горящая во лбу, и зеленый теплый пар, исходящий от тела, выдают в нем чужого.
Но чужого ли?..
Мадара выставил вперед все четыре руки своего Сусаноо, чтобы блокировать выпад бывшего ученика. Успокоиться, выдохнуть. Он просто провоцирует. Это — не Изуна. Это…
В голове мужчины пронеслись все воспоминания, связанные с Сенсомой Томурой, но не как с младшим братом, а как… с учеником — мелким сорванцом, который всегда и везде удивлял вся и всех. Тем парнишкой, который учился не просто отлично — идеально, и который точно так же как и сам Мадара обожал битвы, живя ими.
— А ты хорош, Сенсома Томура! — рассмеялся, наконец, нукенин. — Приношу свои извинения — я был не прав. Ты — достойный противник!
Юноша, мгновенно избавившийся от накладных волос и линз, брезгливо отбросил одежду клана Учиха.
— Сколько ловушек в одной битве, и это только те, что я увидел! — продолжал нахваливать парня Мадара. — Ты действительно умнейший из всех моих противников! И под конец, выведя меня из себя, ты подталкивал меня сюда, на это место — именно здесь находится самая сильная взрывчатка на поле, я прав?
— Тебе не выдержать этой силы в таком Сусаноо, а обратно я тебя не пущу, — усмехнулся Сенсома. — А приняв следующую форму, у тебя останется только один, последний уровень. Доведу тебя до него, и можно будет не беспокоиться о твоей силе — останется только победить его.
— Самонадеянно, — растянул губы в улыбке Мадара и мгновенно сложил печати. — Техника Призыва!..
Секунда, две, но ничего на полигоне не поменялось. И Мадара и Сенсома улыбались друг другу понимающими улыбками.
— Хвостатый? — где-то даже любезно спросил Томура.
— Девятихвостый, — благосклонно кивнул Учиха. — Видимо, тебе его показать не судьба.
— Ну так что же ты будешь тогда делать — дашь мне взорвать тебя или потратишь чакру на безродного, чей клан вырезал долгих семнадцать лет назад? Учти, при втором варианте ты раздавишь барьер и остальные шиноби придут на огонек.
— Плевать мне на них, — отмахнулся Мадара, активируя предпоследнюю форму Сусаноо. — Ты не пробьешь это взрывами, а большего у тебя и нет. Но прими мое восхищение — ты, человек, рожденный ущербным шиноби, смог заставить меня использовать эту технику!
— Прими же и ты мое восхищение… — прошептал Сенсома себе под нос. — Ведь ты — сильнейший из тех, кого я одолел!
Чудовищной силы взрыв снес барьер как будто он был из бумаги, а ударная волна от него, казалось, дошла и до самой Конохи, до которой, к слову, было около тридцати километров! Сусаноо Мадары пошатнулось, но устояло на ногах, а вот Сенсома…
— Восьмые Врата… — прохрипел он, чувствуя, что обычная чакра в Печати заканчивается, и активируя запас той самой, природно-целебной силы, что у него оставался с года путешествий с Мусаси. — Врата Смерти… Открыть!