Главу клана красноглазых немного шокировало такое поведение ребенка, особенно тем, что его младший брат был почти таким же.
— Я видел это в его глазах.
Родственные души. Именно это определение смог подвести к реальности вспыльчивый и серьезный Мадара, несколько робеющий в присутствии этого мальца. Вина за смерть его родителей только усиливала робость, а уж всепрощение, исходящее от Сенсомы и безразличие ко всему, не касающемуся битв, просто поражало!
Впрочем, последнее было очень близко легендарному Учихе.
— Ты, что? — подчеркнуто спокойно спросил Шикогеру, когда Мадара высказал ему свои требования в новопостроенном квартале клана Нара.
— Я хочу взять его в ученики, — сложил руки на груди Учиха. — Сенсома Томура будет обучаться мной лично.
— И что же такого удивительного нашел глава клана Учиха в моем воспитаннике?
В комнате воцарилось молчание, такое, что главы кланов слышали, как за стенками играет ребятня. Изредка до их ушей доходил голос Сенсомы. Мадара медлил с ответом, а Шикогеру, несколько сбитый с толку напором Бога Шиноби, ждал его ответа.
— Я нашел в нем память о моем младшем брате, — максимально честно решил ответить Учиха. — Изуна и мальчик… Они очень похожи. Именно поэтому я собираюсь взять его в ученики. К тому же, судя по всему, он будет неплохим шиноби, если его научить.
— Это немного странно, — осторожно подбирая слова, ответил глава Нара. — Я не собираюсь вмешиваться в твою личную жизнь, но… Ты вообще знаешь о потенциале Сенсомы как шиноби?
— Что не так?
Шикогеру вздохнул и поднялся. Пройдя к своему рабочему шкафу, он выудил оттуда одну неприметную тонкую папочку и вручил Учихе:
— Читай. Возможно, после этого ты передумаешь брать его в ученики.
Мадара нетерпеливо погрузился в чтение, недоверчиво хмыкая себе под нос, явно не доверяя Нара. Однако, когда он дочитал документ, его лицо приобрело растерянное и разбитое выражение, как лицо ребенка, у которого отобрали игрушку.
— Но как же так?.. — спросил он в никуда. — У Изуны же всегда было отлично с чакрой.
Шикогеру благоразумно сделал вид, что ничего не услышал. Учиха и сам понял свою оплошность, но не смутился, как при Сенсоме, а озлобился:
— Меня это не остановит. Я все еще хочу взять его в ученики.
— Ну, — глава Нара развел руками. — Если честно, то учитель из меня никакой, если не считать моих детей. Клановым техникам я Сенсому учить не могу — меня загрызут. Так что, ты сможешь его забрать, — он усмехнулся, глядя как просветлело лицо молодого главы. — Хотел бы я сказать…
Мадара чернеет лицом, а Шикогеру преспокойно стучит по деревянной стенке ровно четыре раза. Очевидно, что эти стуки слышны снаружи, так что Учиха не удивляется, когда в комнату без предупреждения заходит мальчик в очках.
— Сенсома, что скажешь? — начал Нара. — Мадара-сан предлагает мне взять тебя в ученики.
— Вы же знаете о моей проблеме? — немного удивленно спросил ребенок, из чего Учиха сделал вывод, что тот и не подозревал о его планах.
Мадара молча кивнул, хмуро осматривая дитя. Крепкое гибкое тело, неплохое лицо, немного смазанное очками, каштановые волосы и яркие голубые глаза. Как шиноби, он не безнадежен. Но он будет слаб, если не придумает что-то со своим количеством чакры. Мадара поможет ему придумать. В память о брате.
— Ну-у-у… вы ужасный учитель, Шикогеру-сан, — серьезно потянул пацан, смотря в потолок. Мадара и Шикогеру лишь усмехнулись, узнавая своего подопечного. — К тому же, клановые техники мне в руки не попадут, так что и учить вам меня особо нечему.
— Мадаре тоже, — как бы невзначай заметил Нара.
— Техники Огня… — взгляд холодных, расчетливых детских-взрослых глаз упал на вздрогнувшего Учиху. — Не подходят. Шаринган — не подходит. Ката Учих — пролетает, но… Шаринган позволяет копировать техники. Сколько вы знаете техник Земли, Мадара-сама?
— Такое чувство, будто это не тебе предложили стать учеником Бога Шиноби, — проворчал Мадара, вставая. — Девять. Сама стихия получается у меня плохо. В любом случае — это больше, чем тебе может дать он, — кивок в сторону Шикогеру. — Уверен, я найду, чему тебя научить.
— Я согласен, Мадара-сама, — улыбнулся Сенсома, понимая, что выбора-то большого нет. — Но жить-то я по прежнему буду здесь?
— Живи где хочешь, — хмыкнул Мадара и вышел из комнаты.
— Поддерживаю, — Шикогеру откинулся на пол. — Мой дом всегда открыт для тебя, Сенсома.
Учитель в теле мальчика улыбнулся. Наконец-то, к семи годам, начнется его настоящее обучение боям.
А там и до самих сражений недалеко…
***
На следующий день, Мадара повел своего новоиспеченного ученика… нет, не на тренировку. Для начала Учиха решил выяснить все о теле и разуме Сенсомы у профессионалов, которыми являлись так им нелюбимые Узумаки. А единственная знакомая Узумаки Мадары, живущая в Конохе, находилась в резиденции Хокаге и являлась его женой.
— Мито расскажет тебе больше, чем Яманака, — объяснял он ученику, с любопытством осматривающему обстановку в доме главы деревни.
— Не знал, что вы ладите с Узумаки, — отозвался тот.
— Мы не ладим, — процедил Мадара, уже увидевший улыбающегося Хашираму и его жену, как всегда сохраняющую самое безобидное и милое лицо на свете, когда она видела главу Учих.
— Хей, Мадара, рад тебя видеть! — Сенджу сразу полез ручкаться с другом детства. — Не знал, что ты найдешь себе ученика! Да еще и так быстро! Да еще и… такого!
Восторг Бога Шиноби был столь силен, сколь сильна была безысходность на лице у его тезки по прозвищам. Впрочем, ради памяти о младшем брате, последний мог терпеть и не такое.
А, например, Мито…
— Рада, что ты зашел к нам, Мадара-чан, — мило улыбнулась бывшая Узумаки, сохраняя вселенский холод в глазах. — Дорогой, твой брат ждет, как и дела Хокаге. Доверь Мадару-чан мне.
— Хах, ладно, — простодушно улыбнулся жене Первый, в упор невидящий жажды крови, сгустившейся между этими двумя. — Удачной проверки! Не плошай, Сенсома-кун!
— Он поразительно слеп к ненависти своих близких, — констатировал факт мальчик, когда Хокаге ушел. — Но с людьми сходится быстро.
— О да, — Мито улыбнулась и ему, но уже с интересом в глазах. — Даже с такими дерьмовыми, как Мадара-чан. Что ты сделал, чтобы он выбрал тебя учеником? Убивал девственниц, используя конечности их родителей как дубинки?
— Он же ребенок! — вызверился, наконец, Мадара, чем вызвал нешуточное удивление у Узумаки.
— Заступился, — она притворно поднесла ладонь ко рту. — Мальчик, беги от него. Вполне возможно, что он захочет тебя… Кхм… Ты знаешь слово «секс»?
— Знаю, — рассмеялся учитель в детском теле, засчитывая женщине подкол. — Не бойтесь, я не убивал девственниц. Пока. Мадара-сама учит меня, потому что я пытался прикончить его брата, когда мне было два.
— Просто так? — скрыла изумление Узумаки.
— О нет, для начала они вырезали мою семью, — в тон ее подколкам издевался ребенок.
Причем Мадара так и не понял, издевался ли он над ним, или же просто отвечал Мито для защиты учителя? Впрочем, Изуна на его месте сделал бы что-то подобное. И еще записку с «пни меня» бы прикрепил.
Узумаки и Томура разговорились. Мито филигранно вырисовывала на теле ребенка фуин, тот филигранно вел с ней пикировку, а Мадара филигранно (хоть и кипя от злобы) старался не замечать ведра грязи, выливаемые «Мито-сан» на него. В конце концов, процедуры были окончены.
— Ладно, Сенсома-кун, пока подождите в доме, — Мито отряхнула руки. — Можете выйти на площадку, я вам разрешаю. Только постарайся не затоптать мои цветы. Мадара-то-чан понятно — этот вообще не в курсе, что есть слово «прекрасное», но ты-то меня понимаешь?
— Я очень сильно постараюсь не навредить вашим растениям и не дать Мадаре-сама сделать этого, — серьезно ответил ей мальчик, поправляя очки.