— Ты продавливаешь свой предел, иголка, — авторитетно заявил еж. — Конечно, с Биджу тебе было просто — вы не улучшали личные способности, вы просто учились работать в команде. И в детстве было проще — тогда ты только шел к потолку своего потенциала. И вот, ты здесь — уперся головой в этот потолок и плачешь, будто маленький ежонок. «Мне мало!» — это же совсем не одно и то же.
— Какие мудрые речи, — усмехнулся Сенсома, вставая. — Ты явно хотел что-то добавить.
— Ага, — еж кивнул и со вздохом посмотрел на яблоки, растущие на дереве неподалеку. — Какие мелкие… А то, что я хотел сказать — ты продавливаешь предел своего потенциала. Это же тебе и нужно делать с сендзюцу — природная чакра должна превысить объемы нормального внутри тебя, понимаешь?
— Я в курсе, я же уже использовал сендзюцу в лесу! — немного раздраженно отмахнулся джонин. — Но здесь природной чакры почти нет!
— Есть. Ты просто ужасно ее ощущаешь. Стараешься мало.
— Достаточно я стараюсь!
— Тогда давай — показывай результаты стараний.
Сенсома вздохнул и сосредоточился. Новый день — новая тренировка, да? Хотя из язвительного ежа напарник в бою лучше, чем учитель…
***
Устало вздохнув, Сенсома откинулся на спинку кресла директора и окинул взглядом свой кабинет. Не то чтобы он искал что-то особенное — просто хотел отвлечься от очередного мозгового штурма в сторону Печати и Контроля.
Взгляд упал на фотографию Тобирамы.
— Ох, учитель, — вздохнул молодой директор с улыбкой. — И на кого же вы нас оставили…
В голове сразу всплыли все знания об Эдо Тенсей. Настоящем Воскрешении, не имеющим никаких изъянов, кроме того, что воскрешенный имеет небольшие шансы вырваться из-под контроля медиума. Мотнув головой, Сенсома вдруг вспомнил о другой, не менее полезной технике Второго, доступной всем.
— Теневое Клонирование, да? — быстро пошуршав листьями отчетов и заявлений, перерожденный вытащил на свет божий один из документов. — Предлагаю использовать технику для выпускных экзаменов… та-та-та… предполагает хороший контроль… В принципе — логично.
Придя к решению, Сенсома удовлетворенно кивнул сам себе, нашарил рукой печать директора и с силой опустил ее на листок. Клоны из Стихийных техник были довольно сложны в изучении, и молодым выпускникам Академии, по мнению Хирузена, были не по плечу. Сенсома, помнящий, как друг детства ловко плевался огнем еще на вступительных в Академию экзаменах, лишь посмеивался, но не спорил — это уже была политика, и в нее он лезть не хотел. Хотя иногда приходилось — директор первой Академии Шиноби в мире — важная политическая фигура.
По хорошему — нужно было утвердить документ с Умино, но Сенсоме было откровенно лень вставать и выходить из кабинета. Принятие Теневого Клонирования в роли необходимого знания для экзаменов было важным решением, но не настолько, чтобы из-за этого советоваться с завучем. Такую ответственность можно потянуть и на своей директорской спине.
В дверь тихонько постучали, и на пороге кабинета появился Озин.
— Кхе-кхе… — «поздоровался» он.
— Что? — не остался в долгу Сенсома.
За три с половиной года общения с этим шиноби, Сенсома привык. Ко всему. Нет, серьезно, если прямо сейчас Озин сильно чихнет и истечет кровью, опадая на пол, Сенсома даже врачей вызывать не будет — для Цубаки этот процесс совершенно нормален, а потому нужно будет просто немного помочь ему с перевязкой открывшихся ран. Ну или таблеток в рот засыпать.
Озин, в свою очередь, обвыкся с местными правилами и теперь, по крайней мере для жителей деревни, вел себя вполне адекватно. Нет, он все еще мог войти в любой дом без разрешения и стащить оттуда кастрюлю с супом, если увидит, что, например, бедняк на улице попрошайничает на еду, но к этому уже все привыкли. Тем более, что дело-то хорошее.
А уж как его любили дети…
— Там новый мастер тайдзюцу пришел, — Озин указал худым пальцем куда-то в стену. — Он тебя увидеть хочет. Пойдешь?
— Пойду, — Сенсома с сожалением поднялся с удобного кресла. — Кстати, разве у тебя сейчас не урок? Чего это ты посыльным заделался?
Цубаки вел уроки ниндзюцу в Академии. Конечно, он не был таким секретным важным оружием для деревни, как Сенсома, так что миссии изредка выполнял, но в последнее время надобность в его силе отпала — Страна Огня стала спокойным местом. Жаловаться на жизнь и искать по углам еду Озин и не думал — Коноха следила за тем, чтобы ее джонины получали достаточно денег даже когда миссий нет, но вот скука — враг, которого не подкупишь.
Вот и забрал Сенсома в свою Академию лезущего на стены парня. Пусть преподает, раз времени много! Тем более, ниндзюцу он знает действительно много.
Ученикам простой, не принимающий никаких правил Цубаки понравился сразу же. Поначалу они «проверяли» его и пытались всячески провоцировать, но Озин, с привычным ему скучающим видом, каждый раз «купал» «проверяющих», подкладывающих к нему на стулья кнопки, приклеивающих фуин-хлопушки и делающих прочие пакости, в свежесотворенной воде технике Воды. Иногда привязывал к толстым стальным прутьям, которые потом то охлаждал, то нагревал. Неопасно — у Сенсомы еще ни разу не было твердой причины сделать Цубаки хотя бы выговор, зато действенно.
— Этот мастер поймал нас на прогулке, пкху!.. — кашлянул Озин, идя справа от Сенсомы. — Юркий тип. Я объяснял мелким принцип сотворения техники. Восьмой «И». Они соображают, но медленно, поэтому я повел их на улицу — в кабинете совсем невозможно добиться от них неожиданной и дельной мысли.
— Ты как всегда гениален в своей простоте, — оценил учительский маневр Сенсома. — Ну и что? Что скажешь о мастере?
— Крутой, — потянул Озин. — Низкий. Зовут Чен. И двигается он как ты. Много знает о тайдзюцу, наверное. Я бы его не победил в нем.
— Исчерпывающе, — хмыкнул Сенсома, открывая дверь на улицу. — Чен… Я слышал это имя.
Восьмой «И» обнаружился неподалеку от тренировочного парка (до полигона это огороженное пространство не доросло) в компании молодого парня (ровесника Сенсомы) в желтом комбинезоне. Новоиспеченный мастер тайдзюцу Академии рассказывал ученикам нечто забавное, и они весело смеялись над его историями. Озин сделал кислый вид, пробурчав что-то о том, что теперь дети отвлеклись от духоты аудитории больше нужного, а Сенсома, наоборот, улыбнулся.
Его ждала интересная проверка на профпригодность, судя по плавным движениям мастера.
— Озин-сан! — приветливо улыбнулся Цубаки парень, едва заметив. — И Сенсома-сама! — тут молодой мастер глубоко поклонился.
— Вы оказываете честь моей Академии, мастер Чен, — помахал рукой Сенсома. — Герой фронта с Землей. Победитель Каменных Тройняшек и сильнейший пользователь тайдзюцу — такой человек решил поискать себя в роли преподавателя? Я восхищен.
— Для меня гордость — узнать, что вы слышали обо мне, Сенсома-сама! — вновь склонился Чен. — Даже стоять рядом с вами — уже честь! Однако, я не совсем ищу славы учителя… Я стал мастером Академии только для того, чтобы еще больше улучшить свои навыки.
— Молодой и перспективный мастер — сильнейший пользователь тайдзюцу за все время, ищет силы в моей Академии на посту преподавателя? — Сенсома улыбнулся. — Чем не похвала, а, Озин?
— Он хочет получить у тебя, кха!.. пару уроков, похоже, — отозвался Цубаки. — И я совсем не понимаю, почему это он — «сильнейший пользователь тайдзюцу»? Мне казалось, что здесь тебе равных нет…
— Проверим, — пожал плечами Сенсома, делая шаг вперед к своему новому подчиненному. — Чен-сан, я бы хотел предложить вам небольшую проверку. Безусловно, Хокаге знает, кого рекомендовать в преподавательский состав, и вы, так же, безусловно, подходите на роль мастера тайдзюцу Академии как нельзя лучше, но именно я принимаю последнее решение. Как насчет спарринга в полный контакт? Быстренького.