— Отряду «мясо» выдвигаться на поверхность! — тут же среагировал Зак, играющий роль главного стратега. — Шестому и девятому подразделениям выстроиться стеной! Минута пошла!
Акацуки не шевельнулись, но как-то незаметно и разом изменились. Мгновенно. Только что начался их главный бой. Хотя все про себя называли его «последним». Но все они, вдруг, утратили робость и страх.
— Он идет, — произнес Шоурай, сложив руки на груди.
— Идет, — оскалился Изуна.
***
— Зашевелились, муравьишки, — хохотнул Хирузен, глядя на то, как из невидимых глазу пещерок выпрыгивают марионетки Шоурая.
— Напоминает мне Анкор Вантиан, — вспомнил Сенсома. — Тогда Страна Неба среагировала похожим образом.
— «Но в то время я был еще молодым и слабым, » — подумалось Богу Шиноби, и он посмотрел на напарников. — «И в союзниках у меня была лишь молодая Казекаге, ее горячий и глупый братец, да Озин… Сейчас все иначе.»
— Они идут, — произнес Данзо, недовольно смотря на врагов единственным родным глазом. — И это и правда армия…
С каменистых земель Страны Гор, в которую отряд даже толком не успел углубиться, на них действительно неслась целая армия. Сенсома не заметил среди врагов ни одного знакомого лица, но он прекрасно знал, что они — именно враги. Эти шиноби не носили никаких отличительных знаков, хотя явно принадлежали когда-то к разным Странам, как Малым, так и Великим. Сейчас все их прошлое стерлось и смылось. Все эти шиноби будто бы представляли собой армию нукенинов.
— «Нет, » — подумалось Сенсоме. — «Это не армия. Это он. Шоурай. В отдельности и в целом. Он — каждый из них, но и никто. Враг. Мой самый странный враг.»
За долгую активную жизнь шиноби у Сенсомы было много врагов. Были враги на один раз, те, которых он побеждал в первой же битве. Были враги вроде Какузу, с которыми он сходился не раз, побеждал, но не окончательно. Были и такие враги, которых он не знал, но которых был обязан одолеть, как Джашин. И, конечно, было множество заклятых врагов, таких как Изуна, Зак, Карума. И Мадара. Но среди них всех Шоурай был самым странным.
Потому что он не подходил ни к одной категории. И, в то же время, попадал под описание каждой.
— Как бы то ни было, — выдохнул Сенсома вслух, но тихо. — Моих врагов ждет лишь одно.
Его союзники напряглись вместе с чакрой, пришедшей в движение вокруг Бога Шиноби. Сенсома готовился к броску. Он подготавливал себя физически, ментально и морально. Он подготавливал свою чакру и природную чакру вокруг.
Он собирался сокрушить Шоурая.
Тем временем армия, сближающаяся с отрядом, все разрасталась и разрасталась. Возможности контролера-Шоурая предстали перед группой Бога Шиноби во всей красе. Хирузен и Данзо даже узнавали местами некоторых шиноби, сейчас так спокойно бегущих на свою погибель. И их это коробило.
Потому что ни один из узнанных ими не был рангом ниже джонина.
И Сенсома прыгнул. Без лишних слов и указаний. Без спецэффектов. Просто прыгнул вперед, к армии врагов. Но от его прыжка задрожала земля.
Он яростно влетел в самую гущу замешкавшихся врагов и моментально убил троих. Марионетки Шоурая отличались личными силой и сплоченностью, но даже им было не дано понять, когда начнет атаку величайший в мире воин. И Сенсома воспользовался этим, влетев в окружение и максимально сократив его поголовье. Убитые отлетели изломанными куклами — они ему были не нужны, а среагировавшие еще живые марионетки оскалились в одинаково им неподходящих выражениях лиц и резко бросились на него.
Шоурай знал о силе Математика Боя, как Сенсома знал о сплоченности воинов своего врага. На каждый удар Бога Шиноби приходился сразу десяток вражеских. Какие-то удары проходили, а какие-то нет. Но большая их часть наносилась вообще лишь для того, чтобы отвлечь его, запутать. И оборонить тех, кому не повезло попасть под его тяжелую руку.
Математик Боя смазался, переходя на абсолютно новую скорость. В его руке мелькнул клинок. И почти сразу же над полем битвы раздалось зычное:
— Стиль Холодного Дыхания: Двадцать Четвертое Ката. Человек-Армия!
Сразу же вошедший в актив Семи Небесных Вдохов (он не собирался церемониться сегодня), Сенсома последовательно атаковал одной из своих мощнейших техник. Враг замешкался вновь, и даже не потому, что не мог ожидать этого. Шоурай знал эту технику и спокойно мог увидеть ее начало.
Но это ничего не меняло. Он замешкался, потому что вообще ничего не мог противопоставить этой атаке.
— Хорош, старый пес, — крякнул довольно Хирузен, видя какой огромный урон понесла армия Шоурая от одной-единственной атаки Сенсомы.
И Шоурай это видел. И даже знал, что следовало делать. Без раздражающей подсказки Зака.
Армия марионеток стала огибать Математика Боя. Сражение с ним было невозможно, поэтому ядро — самая большая часть армии, просто наступала на него. Они не бились, они умирали. Но выигрывали тем самым время.
А левый и правый фланги войска шумной лавиной направились к оставленным Богом Шиноби союзникам. И Сенсома пропустил их, с методичностью и скоростью мясорубки сокращая поголовье врага.
Он верил в своих напарников.
— Правый фланг мой, — заявил спокойно Данзо, неспешно разматывая правую руку.
— Потянешь? — с деланным сомнением спросил Сарутоби.
— Присмотрись, лорд Хокаге. Это просто мясо.
Глава Корня, мало-помалу являющий миру свою правую руку, был прав. Сенсому и отряд лишь встретила самая бесполезная часть армии Шоурая — те, кто был только мясом, способным выигрывать время и задавать нужную «вязкость» битве. Отряд «Мясо» насчитывал две тысячи голов. В этот день многие Страны не досчитались джонинов, до того находящихся на границах или выполняющих миссии в других странах.
— Стихия Огня: Великое Огненное Уничтожение! — каркнул Хирузен, обратив лицо к левому флангу, надвигающемуся на них.
Марионетки среагировали штатно, тут же сложив печати Стихии Воды. Пускай и самые низкосортные, среди них всех не было ни единого шиноби, который использовал меньше трех базовых преобразований. Познание Шоурая — информация, которую он получал из тела и души захваченного шиноби, позволяло ему развивать в своих подчиненных все качества, которые ему были нужны.
Техника Третьего Хокаге столкнулась с техниками армии Шоурая, и огромный участок поля покрылся тяжелым паром. И почти сразу же этот участок поля окрасился формулами и рисунками фуиндзюцу на двадцать метров над землей, а после громыхнул от мощнейшего взрыва.
Печать Силы Сотни на лбу Сенсомы расцвела цветком смерти.
Отряды врага тут же среагировали на это, подключив к ближнему бою против разошедшегося до сумасшедших скоростей Бога Шиноби наиболее крепких в тайдзюцу марионеток. Сенсома кромсал их пачками. Где-то недалеко он чувствовал бушующую чакру главы Корня — Данзо облачился в свое нинтайдзюцу Стихии Ветра и громил правый фланг почти так же эффективно, как это делал сам Бог Шиноби. Чакра Хирузена то и дело вспыхивала позади, но Сенсома знал — ниндзюцу Профессора сейчас просто сжигают ресурсы Шоурая.
Тем не менее, трюк врага удался — Сенсома уже не мог максимально ударить по скоплениям шиноби техникой Минного Поля — он слишком сильно отвлекался на союзников и на то, чтобы продолжать быть таким же эффективным, как и раньше.
— «Я помогу, Сенсома-сама, » — вспыхнул в его голове голос Сашими. — «Я вас направлю и поддержу.»
Она стала его координатором. Связавшись с ним при помощи своих умелых фуиндзюцу, она диктовала ему координаты. Некоторые она выбирала сама, на зоркий глаз, и ни разу не ошиблась. Какие-то ей подсказывал опытнейший Хирузен, почти на интуитивном уровне понимающий, где новый взрыв принесет больше пользы.
Но вот остатки левого фланга кое-как добрались до дистанции, с которой они могли бы хоть как-нибудь атаковать оставленных в арьергарде. Трое шиноби синхронно взмыли в воздух, метя в ближний бой, а еще десять разом выпустили Огненных Драконов в Профессора, занимая его внимание.