— Приятно познакомиться, — усмехнулся Сенсома. — Меня зовут Сенсома Узумаки-Томура, и да — я Узукаге.
***
— А ты настырный…
Теперь это был не Белый Зецу — перед Изуной стоял обычный шиноби с протектором Конохи на лбу, но Учиха уже знал, куда смотреть, так что без труда понял, что к нему вновь пожаловал безликий кукловод. Это раздражало — дважды за сутки ворваться в его тайное логово — шиноби с такими возможностями опасен. И его следует либо убить, либо…
— Я предлагаю тебе союз, — шиноби раздвинул руки в стороны и обезоруживающе улыбнулся. — У меня есть шпионы и к… контролируемые в каждой Стране этого мира. У меня есть информация. И сила.
— И у меня тоже есть информация, — за спиной Изуны вырос Черный Зецу, а его Риннеган недобро сверкнул. — И сила. Ко всему — ты пытался убить моего товарища, и убил бы, если бы я не вытащил его с того света. С чего мне тебе доверять?
— Тебе придется мне доверять, Изуна Учиха, — ответил кукловод. — Твой Черный информатор хорош, но ты же имел не только его ввиду, верно? Мне известно о твоей сети разведчиков, возможно даже больше, чем тебе. Другими словами — это не только твоя сеть разведчиков.
— Тогда я просто найду тебя и прикончу — ты зарабатываешь опасного врага.
— Я не боюсь. Более того, мой враг, как и твой — весь мир. Мы с тобой преследуем одну и ту же цель — господство. Я не знаю всех твоих планов, но точно знаю, чего хотел твой старший брат. И я знаю, что ты усиленно ищешь способ его воскресить…
— Что тебе известно? — Изуна нахмурился.
— Тело Учихи Мадары находится в Узушио. Вернее — находилось. Но не так давно оно покинуло уютный дом. Ты же уже знаешь, верно? Сенсома Томура носит его с собой. И, судя по тому, что ты еще не воскресил брата, возможности сделать это без тела попросту нет.
— Ты сказал «Томура», — губы Учихи расплылись в улыбке. — Для того, кто пытается хранить инкогнито, ты слишком говорлив. нынешнее поколение шиноби говорит «Узумаки-Томура». Ты из прошлого.
— Подловил, — марионетка отсалютовала догадке. — Но я уже сказал тебе — я не боюсь. Ни тебя, ни всего мира. Однако, если мы объединимся, будет куда проще. И тебе, и мне. Тебе нужно тело Мадары? Я помогу его достать. Но и ты должен будешь помочь мне.
— От скромности ты не сдохнешь, — процедил Карума, до этого лишь молча скрипевший зубами.
— Тише, — махнул ему Изуна и повернулся к марионетке. — Чего ты хочешь?
— Твоя техника. Та, с помощью которой ты защитил своего друга. Она может ослабить шиноби, которого в обычном случае я не удержу. Если поможешь мне, у меня появится игрушка уровня Каге. Это значительно расширит мои возможности, и я обязуюсь помогать тебе с ними.
— А если ты попытаешься меня обмануть — техники Риннегана — твоя слабость. Я уничтожу все твои сладкие мечты о господстве.
— Как-то так.
Изуна довольно улыбнулся.
Конечно, кукловоду нельзя доверять, но в мире вообще мало кому можно доверять. Карума, Зецу… Сенсома — пожалуй, им троим Учиха и доверился бы. Даже учитывая, что один из них — его кровный враг. На то он и достойный враг, в конце концов.
И он вернулся в самый неудобный момент. А потому — Изуне нужны союзники. Зецу уже шерстит шиноби и нукенинов, Карума даже выбрал организации название — Акацуки. Рассвет, Красная Луна — то, что надо.
Ну и самоуверенный кукловод с обширными возможностями тоже станет отличным подспорьем в их грядущих делах.
***
Дети выдохнули спокойно, когда узнали, кто же именно их спас. Даже кажущийся серьезным и взрослым Какаши облегченно упал на траву и прикрыл глаза — в обществе шиноби из легенд он чувствовал себя безопаснее, чем где-либо еще.
Этим дети сильно отличались от взрослых — они верили старым сказкам, и их герои для них были по-настоящему живыми и такими сильными, какими их описывали.
А Математика Боя всегда описывали сильнейшим.
— Кстати, а разве вас не должно быть трое, хм? — будто бы только что вспомнил Сенсома, когда они уже направились к лагерю фронта с Землей.
И сразу отметил, как погрустнели ребята.
— Обито погиб, — ответил Какаши, стиснув зубы. — Погиб из-за меня.
— Ты не виноват, Какаши, — попыталась успокоить его напарница.
— Виноват! Если бы я был внимательней, тот камень меня бы не подбил, и Обито не пришлось бы меня спасать! Он… погиб под завалом. На прощанье отдав мне свой оставшийся глаз.
— Благородный поступок, — кивнул Сенсома, идя впереди. — Надеюсь, его похоронили как подобает. Что?
Он повернулся, почувствовав, что дети застыли в нерешительности.
— Мы… не хоронили его, — сказала Рин. — Его засыпало, и там было много шиноби…
— Но мы бы очень хотели!
Сенсома остановился и задумчиво погладил бороду. В принципе, ему совершенно ничего не мешает еще денек позаниматься всякой чушью. А уж достойно похоронить маленького героя большой войны — и того не чушь. Почему бы и нет, в конце концов?
— Ведите.
Дети двигались действительно быстро — сказывалось их обучение у быстрейшего шиноби своего поколения. Плюс ко всему — они торопились, будто бы боясь, что великий грозный Математик Боя может передумать.
Сенсома даже ударился в ностальгию, вспоминая деньки, когда он был директором Академии Шиноби Конохи. Или еще раньше, когда ему на голову свалился неусидчивый карапуз Джирайя. Эх, тогда он не так сильно подмечал эти маленькие особенности детей. Похоже, он и впрямь стареет.
Хорошее чувство.
До завала ребята привели их уже к темноте. Они остановились в километре от самого места, ссылаясь на то, что встретить здесь вражеские силы можно с очень большой вероятностью. Сенсома вслушался в лес и за один короткий вдох вошел в Режим Отшельника.
— Да, они тут есть, — кивнул он своим мыслям. — Но их мало, и они не совсем патрулируют или охраняют. Похоже — просто проходят мимо. Хорошо, подождем немного.
— Ждать, но… — Какаши осекся.
— Я не чувствую чакры твоего друга, — Сенсома положил ему руку на плечо. — Большого значения время не играет. Для него. А те шиноби, что сейчас снуют там… Мы можем обойтись без их смерти, верно? К чему нам попусту отнимать жизни?
— «Я никогда его не пойму, » — вздохнула Сашими. — «Он говорит, что готов уничтожать любого, кто будет угрозой для того, что ему дорого, но он же и соглашается смиренно ждать, пока какие-то букашки закончат со своими делами, вместо того, чтобы просто пойти туда, как сильнейший. Возможно, это его опыт. И его кладбища — он слишком многих отправил на тот свет, и его представления о жизни и смерти сильно отличаются от наших.»
— Идем, — прервал ее мысли голос Узукаге.
Завал оказался… внушительным. Шиноби Камня сильно постарались, когда обстреливали троицу детей. Сенсома был совсем не удивлен, что команде Минато, без учителя, не суждено было выжить здесь в полном составе. Больше неожиданно, что выжила большая часть.
— Он где-то… — Какаши запрыгнул на самый верх. — В середине.
— На каком уровне он лежал? — спросил Сенсома, примеряясь.
— На самом полу, — Рин опустилась на колени и показала примерную высоту рукой. — Где-то… так.
— Спустись, паренек! — Сенсома окликнул Какаши и распечатал меч.
Он сосредоточился, вдохнул в грудь побольше воздуха, и все вдруг показалось, будто бы от этого он вырос в плечах. Вены на его лбу вздулись, а руки сжали рукоять меча так, что она жалобно скрипнула, пускай и была рассчитана на нагрузки, с которыми сталкивался именно Математик Боя.
— Первое Ката Холодного Дыхания: Продольный Ледник.
Выдохнув это, Сенсома сделал резкий шаг вперед и взмахнул клинком, разом рассекая большую часть завала. Мгновенно запечатав меч обратно, он ударил кулаком по отделенной верхней части, разом руша ее на мельчайшие обломки. Пораженные Рин и Какаши даже не заметили, как в них прилетело несколько особо крупных — так сильно их заворожило зрелище сильнейшего за работой.
И потому слова, которые он сказал после, взорвались в их головах настоящими бомбами.