Минато в потоке не было ни в один промежуток времени. Даже в момент нанесения удара.
Плечо резануло болью, и вошедший в максимальную концентрацию Сенсома выбросил руку в то место, откуда пришел удар! Его движение было столь быстрым, что Минато не успел от него отпрыгнуть телепортом, и ему пришлось уворачиваться.
И тогда он «засветился» в Буране на мгновение, впрочем, тут же из него пропав. Техника его не видела, а льдины, которые должны были его ранить просто исчезали, будто бы телепортируемые куда-то в неизвестное место. Впрочем, почему «будто» — скорее всего Намикадзе применил какую-то технику, которая может защищать его от этого. Его чакры и силы хватает, чтобы телепортировать все новые и новые льдины, но вот на то, чтобы куда-то выкинуть руку Математика Боя этого уже маловато — слишком могуча и велика чакра сильнейшего под небом.
— Тогда так, — перед Сенсомой возникло ледяное зеркало, и он тут же скользнул в него, перемещаясь к другому зеркалу, выращенному неподалеку от Карумы.
Учиха тут же отпрыгнул, а пол под ногами вышедшего Сенсомы промялся от града ударов Минато — он оказался в конечной точке даже быстрее Математика Боя.
И тогда Сенсома захохотал.
— Быстрейший в мире — действительно! — восторгался он. — Тебе удалось превзойти даже Второго Хокаге! Ты даже можешь ранить меня — ты действительно достоин был примерить красную шляпу!
— Теперь у меня другие планы, — донеслось до ушей сразу из нескольких мест. — Летящий Бог Грома: Разящий Все Живое Бесконечный Поток Стальной Погибели Врагов! Второй уровень!
Хлопнуло, и атак, принимаемых Сенсомой, стало ровно вдвое больше. Минато создал клона и сумел напитать его природной чакрой — сейчас техника стала дважды смертельной.
— Я в восторге! — рыкнул Сенсома, выбрасывая руку вперед и, ожидаемо, ничего не достигая. — Это напоминает мне отрывки из одной глупой песни…
Минато оказался прямо перед ним и воткнул кунай в его грудь!
— На его месте каждый уже был убит, — пропел, усмехнувшись, Сенсома.
Клон появился справа и с силой воткнул кунай в начавшую заживать рану!
— И врага нам за это придется хвалить!
Замолотило будто бы даже быстрее, и основная масса ударов пришлась на ноги — Минато понял, что они защищены куда меньше тела и головы.
— Потому что он нас и его веселит.
Природная чакра скрутилась в узел, и Минато с клоном ринулись в последнюю атаку на окровавленного Сенсому, метя кунаями ему прямо в глаза.
— Но лишь он в этой битве горазд победить, — допел Сенсома…
И одним мощным ударом врезал Минато прямо по лицу, отбрасывая его в стену.
Клон тут же развеялся — Минато потерял концентрацию, совершенно не ожидав такой атаки. Его траектория была максимально изломанной и запутанной, и он перемещался к глазу Математика посредством сразу десяти прыжков, четыре из которых были за спину Сенсомы.
Но все это было бесполезно против Математика Боя — шиноби, считающего каждое мгновение поединка. Сенсома не угадал, не предугадал и даже не почувствовал следующую точку телепорта — он просто просчитал ее. Громоздкая, непосильная любому кроме него, задача была решена меньше чем за половину минуты.
— Уб… людок… — прохрипел Намикадзе поднимаясь.
В тот же момент в него врезался Бог-Дракон Листа, сформированный Сенсомой. Минато отпрыгнул, но атака не закончилась, и ему пришлось вновь и вновь уходить — Драконы сыпались на него дождем. Карума выдохнул, вмешиваясь, и Сенсома радостно захохотал, будто бы услышал веселую шутку.
Ему, черт возьми, нравилась эта битва!
Минато прыгнул поближе к детям, но не стал их атаковать. Ему нужно было напрячь Математика — всего лишь напрячь, ибо убийство одного из учеников — слишком жесткий ход, который может по-настоящему разозлить этого монстра. Сейчас он с ними играет и дает себя ранить — у них есть преимущество, пускай он же им его и дает. Это стоит сохранить, пока они не придумают, что делать.
— Сенсей… — тихо позвал Обито, вставая.
Все это время дети завороженно наблюдали за схваткой. Они уж точно не могли помочь великому Математику Боя, равно как и бежать — в любой момент их могли убить на выходе — слишком уж быстры противники сильнейшего. Поэтому дети постарались не отсвечивать и сидеть тихо, но как можно промолчать, когда учитель так близко?
— Заткнись, — раздраженно рыкнул Минато. — Ты — бесполезный кусок дерьма! Я отдал тебя Мадаре, но ты не смог даже просто не отсвечивать! И вы двое… вы все меня разочаровали.
— Сен… — Шаринган Обито налился слезами.
«Отдал Мадаре…»
Сенсома мгновенно сократил дистанцию, пользуясь отвлечением противника и впечатал тому в живот свой кулак. Минато харкнул кровью, и его отбросило к побитому же Каруме.
— Если хочешь поболтать — болтай со мной, сопляк, — припечатал Сенсома. — Где сейчас Изуна? И что ты знаешь о Мадаре?
— Я ничего тебе не скажу, Математик, — выплюнул Минато, вставая. — Но ты умрешь, знай. Как умер бесполезный кретин Фугаку. Как умрет Хокаге. Вы все сдохнете. Все, кто считает, что чем-то управляет. Все, кто мешает моему Познанию.
— Познание? — Сенсома склонил голову набок. — Я начинаю понимать…
— Ни черта ты не понимаешь! — окрысился Минато, и дети охнули, пораженные тем, что их учитель может делать такое лицо. — И умрешь ни черта не поняв! Как и твоя тупая…
Пощечина Математика Боя снесла его прочь. Даже Карума вздрогнул уже после того, как Минато улетел — настолько быстрым стал Сенсома.
— Не смей, — тихо сказал он.
Его грудь расширилась из-за набранного в нее воздуха. И это же увеличило все его мышцы. Сейчас он выглядел почти в полтора раза больше себя обычного, из-за чего рядом с тонкими и гибкими противниками он казался неповоротливым и неуклюжим. Но это был лишь вид — Карума ни на мгновение не обманулся им, когда Сенсома в очередной раз набросился на него.
Он использовал Сусаноо, техники, Врата — все, что вообще мог. И он почти сдерживал величайшего шиноби в мире, давящего на него своей безумной грубой силой. Сенсома больше не считал и вообще ничего не делал, он просто побеждал…
И тогда-то Минато прыгнул.
Рин удивленно распахнула глаза, глядя, как прямо в ее лицо несется учительский кунай. Сендзюцу позволило Намикадзе бить незримым для чувств Сенсомы, и он воспользовался моментом, чтобы просто хоть кого-нибудь убить. Ему нужна была кровь, чтобы смыть горечь поражения. Он был раздражительным и нервным и знал это, любил это.
Контроллер, захвативший тело Желтой Молнии любил себя таким, какой он получился. Таким, каким он сам себя создал.
А Рин… Рин он не любил.
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! — пронзительно закричал Обито.
Какаши упал в обморок, и Карума, сдерживающий Сенсому, понимал, почему. Мало кто может вообще эффективно использовать Шаринган, не принадлежа к клану Учиха, но вот нормально перенести пробуждение Мангеке Шарингана в своей глазнице точно не может никто.
Учиха даже замер от удивления, совсем не замечая, как замер перед ним Сенсома. Карума знал, что Изуна считает этого мелкого Обито талантливым, но чтобы кто-то был настолько талантлив, чтобы вот так вот пробудить Мангеке — нереально.
Более того, он еще и сразу им воспользовался.
Рин медленно проявлялась из воронки, разверзнувшейся за спиной Обито — он подсознательно сумел убрать девушку в свое подпространство и вытащить оттуда уже в другом месте. Слезы на него глазах высохли, оставляя место ненависти к тому, кто стоял перед ним.
У самого глаза Обито застыл необычный кунай. Именно так же он бы застыл перед Рин, если бы Обито не поменялся с ней местами благодаря своему Мангеке.
Гравитация не давала ему шевельнуть ни одной конечностью.
Карума сглотнул и отпрыгнул назад. И уже там, с места, уронил челюсть на пол.
Золотые глаза Сенсомы сменились темным узором Риннегана.
— Я узнал достаточно, — произнес он, взмахом руки отбрасывая Минато. — Вы мне больше не нужны.
Лязгнув, в его руке появился клинок, и на нем сразу же расцвела голубая ледяная чакра. Все виды чакр, которые вообще существовали в этом мире, объединились в одной точке, и пространство вокруг нее затрясло. Даже сконцентрированный Обито сбился, падая на колени — так велика была сила Математика Боя.