— А ты быстр, — произнес Сенсома серьезно, заблокировав кулак Райкаге своей рукой.
И тут же подпрыгнув, пропуская действительно молниеносную подсечку, которая легко бы лишила его ног. Эй не был дураком и, в отличие от своего сына, имел за плечами опыт. Опыт сотен и тысяч битв, в каждой из которых он оказывался победителем. Он был сильнейший не по праву рождения, и не потому, что был избран самой Молнией, нет. Он был сильнейшим, потому что он это заслужил.
Сенсома развернулся в воздухе и впечатал свою ногу в лицо противника. Миг, и Эй уже атакует снизу. Это был самый неожиданный вектор атаки, и именно поэтому Сенсома ждал его. Он и сам бы не придумал движения лучше, и он сразу же понял, что Эй — не тот, с кем стоит играть.
С первых же мгновений боя Сенсома понял, что ему будет весело.
— Неплохо, неплохо! — улыбался он, на волоске уходя или блокируя атаки рослого шиноби. — Слухи о тебе себя оправдывают!
Эй мгновенно встает в боевую стойку и наносит простой удар. Сенсома так же непринужденно и естественно отмахивается от него рукой, и бьет сам. В этот момент что-то изменилось, и Райкаге, в длинном развороте через плечо, с силой ударяет по спине Узукаге, заставляя того сделать лишний шаг вперед.
Один-ноль за нынешним поколением.
— Сменил стойку, — щелкнул пальцами Сенсома, когда Эй отступил. — Ты и правда сильнее своего сына. И ты и правда опытен, парень.
— Ты сказал, что мы можем не сражаться, — ни на секунду не расслабляясь, произнес Райкаге. — Ты был не прав.
— Очевидно, — пожал плечами Сенсома и тут же стал серьезен. — Потому что ты причастен к смерти моего ученика.
Эй увидел размытое движение и бросился вперед. У самого уха взвизгнуло — это одна из Ледяных техник Математика Боя пролетела мимо. Тем не менее, сейчас он открылся на какое-то мгновение, и этим можно легко воспользоваться.
Райкаге влетел прямо в противника со сдвоенным ударом обеих рук, накапливая на кончиках пальцев заряд немыслимой силы…
Но Узукаге ушел с линии атаки за мгновение до удара и, оказавшись справа, впечатал свою ногу в торс Эя.
— Один-один.
Отлетев и погасив силу удара, Эй вновь принял стойку и вновь атаковал. Теперь он стал даже еще быстрее, двигаясь на скорости, которой его сын достигнет только лет через десять. Он раз за разом атаковал, ловя Математика Боя на скорости. Но и сам иногда пропускал пинки и удары — слишком уж велики были опыт и разнообразие техник у его противника.
Однако, они были равны. В тайдзюцу, по крайней мере, точно. Сенсома глубоко вздохнул, черпая силы в природной чакре и активируя технику. Новый удар Райкаге пришелся на жесткий блок, а после он отлетел от очередного прошедшего пинка.
Но Эй был силен. И, что еще более важно, вынослив. Равно как его попадания ничего не делали Сенсоме, так и попадания Сенсомы по нему не приносили результата. Патовая позиция на данный момент, ведь тот, кто раньше выложит свои козыри, будет позади. Впрочем, играть с этим здоровенным парнем Сенсоме было весело.
— Ты мастер, — оценил Эя Бог Шиноби. — Но на тайдзюцу свет клином не сошелся.
Он быстро сложил печати, посылая в Эя сразу четырех Ледяных Драконов, и тут же выстроил перед собой четыре Земляные Стены. Как только противник пропал из поля видимости, Сенсома выставил руки вперед, формируя на кончиках пальцев Бомбу Биджу. Его чувства были обострены, а сенсорика включена на максимум — он контролировал, казалось, каждую частичку их импровизированной арены.
И в этот момент он пропустил удар.
Росчерк ярко-голубой молнии прошел по его торсу, вспарывая кожу и чуть задевая кости. Тело швырнуло назад, но Сенсома устоял на ногах, тут же выставив перед собой шипастый айсберг, не давая Райкаге продолжить атаку.
Мазнул по груди и посмотрел на собственную кровь. Рана была неглубокой, но это уж точно была рана. Не царапина, подобная тем, что оставил на нем Минато, но самая настоящая рана. Более того, не будь он Математиком Боя, он был бы мертв. Вероятно, его бы разорвало пополам.
— Ты первый, кто смог ранить меня, за долгое время, — произнес задумчиво Сенсома, когда его шипастый айсберг рассеялся. — Достойно…
Он ведь контролировал чакру. Его Драконы… они были разрушены почти одновременно, причем сделано это было в тот же самый момент, в который прошла атака Эя. Его Стены просто обошли. Райкаге двигался быстрее, чем мог двигаться. Это была не скорость, но трюк, но почему же тогда природная сенсорика не смогла его разгадать?
Молнии нинтайдзюцу угрожающе затрещали, и Сенсома отбросил посторонние мысли. Теперь он уязвим, только и всего!
Райкаге наступал, давя Узукаге в ближнем бою. Он был уверенно быстрее и имел возможность пробить защиту противника. Однако, больше такой радости Сенсома ему не предоставлял, заранее избегая любых опасных ситуаций. Он будто бы заморозил себя, уйдя в оборону и принимая большинство атак на блок сложенных в крест рук.
Эй знал, что это. Математик Боя применил свою коронную технику — он начал считать. Ни одно тайдзюцу в мире не могло победить его или дать использующему преимущество над этим монстром. Как раз из-за счета — Сенсома Узумаки-Томура был гением математики и легко просчитывал все возможные движения оппонентов. Его невозможно было победить, потому что рано или поздно уравнение под названием «противник» оказывалось решено, и не представляло угрозы.
Но к этому Райкаге был подготовлен. Он нанес еще три шаблонных удара и тут же отпрыгнул, складывая пальцы в печати:
— Стихия Молнии: Разлом!
Ветвистая Молния взвизгнула, усиленная его нинтайдзюцу, и у самой цели будто бы собралась в одну сплошную дугу. Конечно, Математика боя не обманули удары Райкаге, а потому он успел уйти с линии атаки. А техника Молнии, достигнув камня Священной Горы, вызвала небольшое землетрясение.
— Мощь отца… — прошептал Четвертый Эй, стоя внизу. — Поражает…
— Это не только его сила! — внезапно откликнулся Ловен. — Эта хрень в небе… это не гроза!
— Стихия Льда: Торнадо Разрушения!
Параллельный земле конус, состоящий исключительно из острейших льдин, на огромной скорости врезался в Эя, замешкавшегося с очередной техникой. Но Райкаге специально выжидал, а потому без проблем принял на жесткий блок всю силу ниндзюцу Льда и сменил позицию.
— Вот она — сила мастера, — усмехнулся Сенсома, распаковывая клинок. — И сразу видно, что никакая Стихия не сильнейшая. Все зависит от пользователя.
— «Но почему тогда, » — тут же мрачно подумал он. — «Я чувствую, что что-то не так. Скорость и сила, еще не все. У него есть нечто большее. И оно ощущается, как будто… Как будто я дерусь с Ловеном.»
— Первое Ката Холодного Дыхания: Продольный Ледник.
Мощнейший разрез был быстр, но даже ему не хватило скорости угнаться за Райкаге. Сам Эй собрал в руке заряд и швырнул в Сенсому шаровую молнию. Свои техники он предпочитал формировать беззвучно, так что за него говорил лишь треск его молний и разрушительность атак.
Он набрал скорость, но тут же замедлился, когда перед ним выросла Стена Льда. Лед являлся смешением Стихий Воды и Ветра, и обе эти Стихии не боялись Молнии. Математически говоря, основные техники Эя были слабее техник Сенсомы. Но в их бою это было незаметно, ведь основную их мощь всегда считали в ближнем бою.
Однако, и один и второй знали, что это не так.
Сенсома просчитал Эя и еще несколькими Продольными Ледниками завел его в ловушку. Проблема Райкаге была в том, что он желал действовать первым номером. Он не ошибался, не совершал лишних движений и придерживался наиболее эффективного плана сражения, вот только его Стихия и впрямь уступала Стихии Сенсомы. В ближнем бою еще были шансы, но вот в перестрелке техниками…
— «Хотя и ближний бой был бы моим, » — подумал Сенсома, параллельно считая движения врага. — «Он силен, но кендзюцу уравнивало бы нас. Как итог, парень, ты просто слабее. Ты себя слишком переоценил…»
— Стихия Льда: Величественный Ледник! — громыхнул Математик Боя, направляя перст на Эя.