Сашими и Хируко выглядели откровенно ошарашенными услышанной информацией. Орочимару задумался. Если оценивать трезво, то в существовании в современности клана Сенджу не было ничего невозможного, или, хотя бы, удивительного — то, что говорил Сенсома, было логичным. Но действительно тяжело принимать тот факт, что логика когда-то была запросто отброшена только потому, что «все так говорят».
Клан Сенджу уничтожен — все так говорят. Все говорят, что его больше нет. Все говорят лишь о последней химе — Цунаде Сенджу. Все говорят, что Цунаде даже близко не стоит со своим дедом. Все говорят…
— Гены клана Сенджу устойчивы к мутациям, — вынес вердикт Орочимару. — Причем мутациям искусственным, а не природным — это отличает их от Цубаки. Хотя и с Цубаки можно было бы что-нибудь придумать… Но клана больше нет. И Сенджу нет. Так все говорят.
— Не исключено, что ученые Снега и сами не знали о секрете девочки, — предположил Хируко. — Это многое объясняет.
— Как минимум то, почему она была единственной, — кивнул Ясягоро. — Не думаю, что она осталась последней из всех потомков. Есть еще. И если их не нашли, значит просто не искали. Осколки Первой Мировой Войны. Семена возможностей…
— Твои глаза загорелись, ученик, — усмехнулся Сенсома и поднялся. — Но не забывай о манерах. В первую очередь они — люди.
— Я всегда помню этот урок, сенсей, — оскалился в ответ Змей, тоже вставая. — Благодарю вас. Я пришлю вам точные данные в течение трех дней. И корректировки для работы Исобу-сана.
— Спасибо, — кивнул ему Сенсома.
И он даже не знал, как много идей и мыслей породил в голове Ясягоро своим рассказом. А Орочимару знал. Знал и понимал — спать ему в ближайшие недели не придется…
***
— Тучи сгущаются, Хирузен, — выдохнул Данзо из самого темного угла. — С каждой минутой.
Словно вторя его словам, воздух проломил раскат грома, хотя блеска молнии из кабинета Хокаге видно не было. Но два шиноби высочайшего уровня даже не обратили на эффектность этого момента какого-либо внимания. Сейчас всё их естество было сфокусировано на одной задаче, от которой ветвились дороги к тысячам других.
— Страна Молнии, — Сарутоби пыхнул трубкой и недвусмысленно посмотрел на дождь за окном. — Готова с нами сотрудничать. И с Ветром у нас договоренности есть. Цучикаге тоже стал… смирнее.
— Потому что вернулся Сенсома, — голос Данзо ничего не выражал. — А Ооноки боится Сенсому.
Ему нравилось вот так прямо говорить о вещах, которые принято оглашать почти стыдливо. Шимуру забавляла сама ситуация, при которой это становилось возможным. Великая Страна Огня радуется нерешительности Великой Страны Земли. А нерешительность та вызвана лишь тем, что на радарах слегка засветился всего лишь один старик-затворник.
Бред, если подумать, и правда, если посмотреть.
— Да, — недовольно выдохнул дым Хокаге. — Боится. И правильно делает. И Вода нас теперь уважает. Война окончена.
— Хорошее время, чтобы передать власть, — Данзо кивнул. — И твой последний прокол с Лисом… не только твой, успокойся. В том и дело. Вы упустили Биджу вдвоем. Теперь, если все грамотно обыграть, мы сможем презентовать Четвертого Хокаге новым поколением. Поколением, которое еще не совершило наших ошибок. Не только твои позиции — позиции Сенсомы тоже пошатнулись после того провала. Это удачно.
— Тебя там не было, — отмахнулся Сарутоби. — И ты ничего не знаешь.
— Я знаю людей, — не согласился Шимура. — И знаю, что они скажут. А как они скажут, так все и будет. Политика, старый друг. Твой, между прочим, конек.
— Пора с него слезать, — Хирузен огладил подлокотник. — Устал я тут… Займусь воспитанием молодежи, наверное. Как Нана, кстати?
— Твоя дочь в порядке, — Данзо нахмурился и отмахнулся от дальнейших подробностей рукой. — Не переводи тему, вернись к выборам. Это ведь твоя идея — позволить выбирать другим. Или создать у них иллюзию этого выбора.
— Порой иллюзия куда безопаснее яви, — заметил Хирузен и тут же припечатал. — Орочимару.
— Дан, — не согласился Шимура.
Двое старых друзей вперились в глаза друг друга, и во взгляде каждого читалось непримиримое желание победить. И дело было не в том, что один хотел поставить на высокий пост своего фаворита — как раз наоборот.
Сарутоби назвал Орочимару, потому что знал, как много значит Ясягоро для Данзо. Шимура буквально боеспособен только благодаря исследованиям и экспериментам Змея. Ко всему, Данзо просто обожает холодный расчет, коим часто руководствуется Ясягоро. Для Шимуры он — идеальный кандидат в правители. И это если не считать личной силы.
Данзо же знал, как сильно дорожит своим самым талантливым учеником Хирузен. Като Дан справедливо был признан одним из величайших гениев своего поколения. Благодаря своим уникальным техникам и гибкому разуму он был поистине могучим шиноби. Но больше о нем говорили его личные, небоевые, качества. Порядочность, честность, самоотверженность — Като будто бы вобрал в себя все светлые мечты Хаширамы и Хирузена об идеальном Хокаге. Да и с политической точки зрения муж химе Сенджу был на высоте.
И именно поэтому ни один не хотел уступать. Если даст слабину нарочно, это может навредить всем. Это не глупый спор двух стариков, это — та самая политика.
Поэтому они сдались одновременно.
— Дан был в плену, — признал минус Данзо. — Его сила под сомнением.
— Зато он куда лучше даже нас с тобой знает Молнию, — возразил ему Хокаге. — С которой у нас вырисовывается дружба. Да и новый Райкаге его знает так же хорошо, как плохо он знает Орочимару.
— И Дан — любимец народа, в отличие от Ясягоро, — кивнул на это Шимура. — Но Орочимару сейчас точно сильнейший. И опытнейший. Напоминает мне тебя в лучшие годы.
— Но у меня был Сенсома, — усмехнулся Хирузен. — А у Орочимару есть только его амбиции. Может быть, это даже неплохо? Коноху ждут чудные времена, если он примерит шляпу.
Спорщики вновь скрестили взгляды и тепло улыбнулись.
— Ничья, — одновременно признали они.
— Тогда все решит Совет, — подытожил Данзо, вставая.
— И граждане, — добавил непреклонно Хирузен.
— И они…
Таковы были правила этой игры. Политика, в которой Третий Хокаге решил испытать нечто новое. Выберет ли народ и Совет идеального правителя? Смогут ли люди решить, кто поведет их лучше других?
Все это не важно, если сохранится факт самого голосования. Два кандидата, и оба — идеальны. Как бы не сложились выборы, они не решают ровным счетом ничего, кроме уровня поддержки избранника народом. Заставить кого-то полюбить кандидата не мог даже сам Данзо, но зачем это делать, если люди сами захотят кого-либо полюбить? Просто нужно создать им условия.
И выборы будут идеальными. Ровно до тех пор, пока сами кандидаты играют по правилам. А они будут.
Или нет?
Комментарий к Тайна давно минувших дней
держите
Здесь был Бета.
========== Предвыборная кампания ==========
Комментарий к Предвыборная кампания
Нате. Держите -_-
— Озин-сан, — улыбнулся во весь рот Орочимару, встречая старого знакомого у порога. — Чем я обязан?..
— Теперь меня зовут Кизаши, — ответил мужчина, слегка нахмурившись. — Не забывай.
— Прошу прощения, — признал вину Ясягоро и прошелся взглядом по волосам. — Пигмент прижился, я рад. Если честно, не думал, что ваша кровь примет мой маленький фокус.
Кизаши поморщился почти показательно. Когда он решил для себя измениться, первым, к кому он пришел, был как раз таки Орочимару. Пускай и ученик ненавистного (на тот момент) Сенсомы, но Ясягоро не любил болтать, любил делать, и делал именно в той сфере, в которую и полез тогдашний Озин. Полное изменение. Абсолютное.