всем добра, терпения и хорошего настроения в этот вторник!) спишемся
Здесь был Бета.
========== Четыре месяца в Иорфе ==========
Комментарий к Четыре месяца в Иорфе
доброе утро
Все трое суток пути до Иорфа Сенсома провел в напряженных раздумиях. И не только о Шоурае, затеявшем игру совершенно нового, невообразимого до этого времени, уровня, но и о себе самом.
А если быть точнее — о своей семье.
Глядя на Шиццу, он не раз и не два возвращался в мыслях в те времена, когда Мадара только-только отобрал его биологических родителей. Когда клан Учиха вырезал клан Томура. Это было так давно… А меж тем, Сенсома прекрасно помнил те дни. Первые дни жизни в приюте, потом — жизнь в клане Нара, а за ней — Коноха. Подумать только, как же он стар, и как много увидел, услышал. Испытал и почувствовал за эту жизнь. Не зря, ох не зря, Ловен таскается за ним повсюду, ибо где Сенсома, там и события.
Но большей частью Сенсома думал, конечно, не о событиях и приключениях, а о том, что жил во многих семьях. И после того, как он вырос из семьи Конохи и завел свою… тогда-то он, пожалуй, обрел настоящее счастье. Тогда, живя насыщенной жизнью шиноби, он мог в любой момент придти домой, к Юки и Ошими. Тогда для него сама возможность была всем.
Но он утратил ее, и теперь, вроде бы, отчаянно пытается вернуть. Чем он вообще занят на самом деле? Ищет Шоурая? Ищет сражений? Путешествует, может быть? Или воспитывает маленькую Омо? А может он просто ностальгирует, бродя по местам, в коих был во времена, когда испытывал свое счастье?
— Не зацикливайся, — скучным тоном попенял ему Ловен, вульгарно глотая дорогое вино прямо из бутылки. — Ты просто персонаж. Просто тот, о ком пишут историю. У таких, как ты, не бывает кризиса среднего возраста. Особенно в пятьдесят лет.
— Но у меня есть, — Сенсома критично осмотрел свои ладони. — Запоздалый, это точно. Кризис. Но он есть.
— Значит — так нужно автору, — пожал плечами Архимаг и беспечно выкинул пустую бутылку за борт, а потом решительно добавил. — А мне нужна выпивка. И пойдут к Духам все, кто скажет, что я трезвым вернусь в Иорф! Все! К Духам!
Зарядившись настроем, Ловен бодро, для своего почтенного возраста, вскочил на ноги и решительно направился к Сашими. Сенсома усмехнулся ему вслед, а после тоже поднялся. В голове всплыли последние слова старшего сына перед прощанием:
— Ты увидишься с матерью. И только тогда можешь считать меня семьей.
— «Увижусь, » — решительно подумал Сенсома, поднимая образ молодой и гибкой Чие в памяти. — «И обязательно буду, сын.»
***
Иорф сильно изменился с тех пор, как Сенсома впервые появился здесь. Хотя и не так сильно, как мог бы.
Удивительно, но за целых двадцать лет шиноби и маги так и не докопались до сути аномалии Континента. Хотя им в этом, конечно же, мешало их главное оружие — Орочимару Ясягоро, признанный величайшим шиноби-ученым в мире, который саботировал все прорывы в этом направлении. Ну и Глава, само собой.
Тем не менее, минимально сосуществовать люди Иорфа и мира шиноби научились. Особенно те, которые не владели ни магией, ни чакрой. Такие люди, особенно самые предприимчивые из них, наладили прекрасную и выгодную торговлю, общение и даже некоторый общий этикет. И одно из величайших свойств этого этикета — маленькие кисточки какой-то ели, выдаваемые каждому новоприбывшему на Континент.
Эти кисточки облегчали шиноби потерю их силы, ну а для обычных людей служили просто талисманом. Они работали на магии природы, что была созвучна с природной чакрой. И многие, прибывшие в Иорф впервые, шиноби тряслись над этими кисточками, как над главным артефактом в жизни, ибо с ними в руках они получали толику сильнейшей из чакр.
Из общеизвестных чакр, конечно.
— Возьми две, пожалуй, — улыбнулся Сенсома Омо и протянул ей свою кисточку. — Сейчас может быть не очень приятно.
— Бывали уже тута, уважаемый? — усмехнулся один из граждан Иорфа, вместе с отрядом Сенсомы возвращающийся домой из мира шиноби. — А только все равно вас заштормит. Зуб даю.
— Ставлю двадцатку… Эк! — тут же возник за его спиной пьянющий Ловен.
— Двадцатку? — скривился мужчина. — Да кому ваши деньги нужны-то тут? Да еще и мелочь…
— Двадцатку содденнов, тупой ты второстепенный персонаж!
— Эка! А ты откуда, уважаемый, о валюте знаешь? Никак торговец? Да не похож… на алкаша ты похож, вот что. Найдется у тебя двадцатка хоть?
— Повышаю, иек! Ставлю сорок, что Сенсома, Духи его, не поморщится!
— По рукам, старик! Отвечаю ставку.
Они скрепили рукопожатие, а Сенсома тут же, не глядя, разбил его, закрепляя ставку. Ловен довольно икнул, невменяемым взглядом нашарив устыдившуюся его компании Сашими. Омо повертела в руках кисточки и похлопала ресницами, но подарок дедушки держала крепко. Как и молодая Узумаки, которая вообще вцепилась в кисточку-артефакт, как тонущий в бревно.
Сенсома, меж тем, спокойно ступил прямо ногой на воду, привлекая удивленные взгляды людей Иорфа на корабле и на близком береге. Да, двадцать лет — большой срок. Но для того, чтобы Иорф и земли шиноби окончательно стали одним миром, должно пройти куда как больше времени. А до тех пор, люди с обеих сторон будут пораженно разевать рты на любую магию и чакру.
Неспешно, лишь чуть обгоняя замедлившееся судно, Сенсома дошел до самого берега. А после, не скривившись, шагнул на землю Иорфа.
— Ик! — поразился мужчина-спорщик, не глядя отсчитывая довольному Ловену деньги. — Это… это же…
— Да-да, — взгляд Архимага, казалось, чуточку протрезвел, когда увидел милые глазу кругляшки из золота. — Будешь знать…
— Какой красивый дядя… — восхитилась Омо, во все глаза глядя туда же, куда смотрел и Иорфец.
Брау сделал кислую мину, недовольный тем, что его победой никто не восхищается, и повернулся.
И почти сразу же рухнул на колени.
Там, на береге, прямо перед Сенсомой стоял невысокий молодой юноша, с ног до головы облаченные в бело-золотые одеяния. И судя по реакции окружающих их людей, юноша оказался перед шиноби мгновенно, никак не выходя из толпы или же приветствуя его в ней в первых рядах. Люди, равно как и сам Ловен, тут же попадали на колени, но, в отличие от него, они не спускали пораженных взглядов с сильнейшего и величайшего мага всего Континента и даже мира.
А Глава приятно улыбался старому знакомому.
— Ты выглядишь все так же, но это уже не ты, — оценил внешний вид собеседника Математик Боя. — И я все равно не чувствую разницы. Хотя я знаю секрет. Ты даже дважды не являешься собой.
— Не будем давать людям лишние поводы для сплетен, Воин, — колыхнул одеждами Глава. — Я рад приветствовать тебя здесь по прошествии двадцати лет. Но я и беспокоюсь. Что привело тебя сюда?
— То же, что и раньше — поиск. Я ищу человека, мага, Архимага, Духа или что-либо еще, что подойдет моим критериям. И я не скажу тебе их здесь, при всех. Маг.
— И ты, Воин, хотя бы знаешь, откуда начать поиски? Нужна моя помощь?
— Мне нужен Крон, — заявил Сенсома, безапелляционно смотря оружию Духов и первому магу мира в глаза. — Для начала — Крон.
***
Увы, но разговор с Главой новой информации не дал. Как не дал и разговор с его альтер-эго — великим Богоборцем и Магом Кроном, когда-то сумевшим одолеть Темного Бога, практически равного по силе Джашину. Повелитель равных признал, что знает не все способности и мотивы своих друзей, но уверил, что едва ли среди них нашелся бы кто-то, кто мог бы контролировать сразу несколько шиноби, да еще и прикидываться ими.
И у него не было резона врать. Более того, он и Глава не видели Сенсому долгих два десятилетия, как и он их, и теперь они смотрели друг на друга совершенно по-другому. Сенсома — с величием непобедимого и вежливостью сильного, а он — с трепетом и даже страхом. Перед ними впервые находился сильнейший из всех троих Богоборцев. Тот, кто все еще оставался на пике, даже после своей битвы с Джашином.
— Хотя тебя заинтересует вот что, Воин, — произнес Крон, когда их беседа стала подходить к концу. — Незадолго до твоего прибытия Зак покинул Иорф. И направился в твои земли.