— И он не сказал — зачем? — выгнул бровь Сенсома.
— Сказал. Конечно, — взгляд Повелителя стал холодным. — Он сказал, что хочет вновь сыграть с тобой.
— Я удовлетворю его желание, — сурово кивнул Сенсома.
***
— Это настоящий сюрприз, — произнес Минато-Шоурай, с интересом смотря на совсем еще молодого мужчину, улыбающемуся ему в лицо. — Очень и очень большой.
— Я рад, что принят, — улыбка мужчины стала шире. — Готов приступать к работе хоть сейчас.
— Я не сказал, что ты принят, — миг, и Шоурай оказывается за его спиной. — Я сказал, что ты для меня — сюрприз.
— Я сказал, что он принят, — внушительно посмотрел на контролера Изуна и положил руку на плечо Зака. — Этот человек помог нам когда-то победить Сенсому. Теперь он сделает это вновь.
Шоурай задумчиво потеребил нижнюю губу, обходя спокойно улыбающегося Архимага. Зак выглядел молодо, но только внешне. В глазах его явно отражался возраст. Возраст, превышающий года самого Шоурая в десяток раз. Он многое знал, слишком многое. И его вклад в Познание был бы столь велик, что переоценить его было бы чудовищно сложно.
И, тем не менее, для Познания он был закрыт.
— Я не могу контролировать магов, — неохотно потянул Шоурай, останавливаясь напротив Зака. — Ты не ответишь мне, почему?
— Конечно нет, — пожал плечами Зак. — Я тебя вижу впервые. Но у тебя умные глаза, так что ты мне почти нравишься. Поэтому я дам тебе совет. Никогда не называй Архимага магом. Это — оскорбление. А я — Архимаг.
— И что же мне будет за оскорбление, маг?
— Будет неприятно.
Шоурай оскалился, стараясь не обращать внимания на нахмурившегося Изуну. Он телепортировался к правому плечу Зака, используя метку, которую оставил, пока обходил его. Врезал со всей силы, вложив в удар столько мощи, что хватило бы на убийство целого джонина!
Но его кулак лишь отскочил от прозрачного щита, легко выставленного Архимагом. Шоурай уже видел подобную работу. Знал, что сила пользователей магии Иорфа совсем не шутка. Он сражался с Ловеном — спутником Сенсомы и вечно-пьяным стариком, и этот молодой Зак казался ему настолько же сильным.
Эта сила и тот факт, что и его Шоурай не мог контролировать с помощью клонов, делали Архимага Зака идеальным кандидатом. А Шоурай, пускай его и раздражала неизвестность перед магами, просто обожал все идеальное. Он был идеалистом, и как идеалист просто не мог не принять Зака.
К тому же, Изуна так сказал…
— Очень хорошо, Архимаг Зак, — кивнул довольный Минато и протянул Заку сверток. — Теперь ты будешь одним из нас. Одним из Акацуки.
***
Глава, Крон, Зак — Сенсома получил информацию, но этого было явно мало. Он прибыл на Иорф не за уверениями, что на нем ничего нет. В конце концов, Континент был половиной всего мира. Здесь можно было найти все, что угодно.
Он, в сопровождении Ловена, Сашими и Омо, вновь ступил на земли шести стран. Лисма, Тесс, Басилур, Ахмат, Азерчай и Гринфилд вновь ощутили на себе поступь сильнейшего в обоих мирах. И пускай теперь многое было по-другому, многое же осталось и по-старому.
Архимаг вновь вжился в роль проводника, больше играя с Сашими, действительно попавшей не в свою тарелку. Брау тешился над Узумаки, припоминая ей все подколы о его безродности в мире шиноби и малозначимости в нем же. Он даже во всю кичился перед обычными людьми магией, и те сразу узнавали в нем одного из самых экстравагантных Архимагов. Сашими кипела, краснела и ругалась, но преодолеть разыгравшегося Ловена была уже не в силах.
Омо удивленно обнаружила в себе тотальную слабость. На землях Иорфа феноменальный гигантизм ее техник не работал, что очень обрадовало Сенсому. Теперь он мог научить девочку простым, но действенным техникам Стихии Льда, которые в обычных условиях у нее выходили бы совершенно не такими, какими должны. Ибо из-за гигантизма любая банальная Ледяная Стена ранее у Омо получалась просто огромной глыбой. И так со всем, кроме ее коронных Драконов и аналога Сусаноо.
Так он начал ее учить.
Он не планировал задерживаться в землях Континента, но и спешить был не намерен. В мире шиноби Шоурая ищут десятки действительно талантливых шиноби, которым можно доверять, и еще тысячи других. В Иорфе искать так, как может искать он, больше не может никто.
Тем не менее, уже на пятый день поисков, их пришлось ускорить. Потому что в совершенно обычное время в совершенно обычном поле перед отрядом появился совершенно необычный Глава.
Глава, держащий за воротник испуганно вращающего глазами чунина.
— Он бы искал тебя годами, Воин, — тонко усмехнулся повелитель Иорфа и поставил шиноби на землю. — Вам нужно придумать более скорую почту для срочных новостей.
— Сенсома-сама, — упал на колени перепуганный чунин. — Сенсома… сама…
— Все в порядке, Глава — наш друг, — успокоил его перерожденный, жестом руки посылая импульс чакры, обернувшийся вокруг шиноби теплым коконом. — Докладывай быстрее, что стряслось? Ты же ехал с самой Конохи?
— Все так, господин Узукаге, все так, — закивал чунин. — Послание от Четвертого Хокаге — Дана Като. Вы уже понимаете, да?
Сенсома нахмурился, и его чакра, разлившаяся по округе, задрожала.
— А как же, — процедил он сквозь зубы. — Ну а как же…
***
Орочимару потянулся и прислушался к хрусту затекших суставов. Целыми днями сидеть в камере утомительно, но он относился к своему пленению философски, и поэтому не злился. И не роптал. Даже когда к нему пришел поговорить тот, по чьей вине он оказался здесь.
Като был спокоен. И даже проявлял сочувствие. Орочимару вдруг понял, что единственная зацепка, которая могла бы в одном из миров сказать ему, что именно Дан — Шоурай, это его невнятные проблемы с памятью. И именно эта зацепка не давала Ясягоро думать о давнем друге плохо, потому что она была.
Вот идеал и непогрешимая недоступность для обвинений сделали бы Като подозрительным.
Тем не менее, Орочимару все равно упомянул в их разговоре проблему. И даже получил честный ответ. Действительно честный, ибо все обостренные экспериментами чувства Ясягоро были остры, как и всегда, несмотря на веру Дана и всех остальных в то, что фуиндзюцу Узукаге удерживают Змея полностью.
— Проблемы прошли, — ответил Като доверительно. — Сравнительно недавно. Но я все равно благодарен тебе за попытку и волнение.
— Я волнуюсь не за тебя, а за селение, Дан, — хрипло произнес Орочимару и фирменно усмехнулся. — Конохе нужен сильнейший Хокаге. В такое время — самый сильный из возможных.
— Я сделаю все, что смогу.
Орочимару понял, что Като знает. Знает и… понимает. Но, так как он подозревает его, он и не позволит. Да, Орочимару услышал в словах Дана то, что Като знает о его планах бежать. И он даже понимает их. Но Четвертый Хокаге не может дать сбежать потенциальному Шоураю. Это просто недопустимо.
Ах, если бы это было в его власти…
Единственное, чего Орочимару не понял, так это того, что лично разговаривал с Шоураем только что. И он не понял этого не потому, что был глуп, или Шоурай совсем не оставил улик. Просто Като Дан и не был Шоураем. Шоураем была его вторая личность, о которой до недавних пор не догадывался и сам Като. И поэтому никому не приходило в голову искать контролера там, где, по их мнению, находился главный противник всех тех идей, что несет в себе Шоурай.
А Шоурай знал, что лисе надежнее всего прятаться там, где собаки даже не будут искать — в собачьей будке.
Впрочем, он все равно не был идеальным. Так что не смог увидеть все возможности Орочимару. И его план провалился.
Материя разорвалась с треском, будто бы была простой рубахой юхея. Орочимару напряг тонкие бледные руки, освобождая себя от надежнейших в Конохе оков для шиноби. Его ей было не удержать. Ни ей, ни фуиндзюцу учителя, в котором (Ясягоро был уверен) он разбирался куда лучше.
Всего несколько мгновений, и сильнейший шиноби, находящийся в Стране Огня, оказался освобожден от казавшихся всем остальным нерушимых пут. А ведь у него даже не было охранения. Хотя Дан и понял его мотивы.