Уважаемый мистер Джи,
Не в моих правилах отказываться от данных обещаний,но работа призывает меня в Рим, как раз 23го мая…Я прошу прощения, что не смогу с Вами поужинать. Надеюсь, мы сможем поменять договоренности.
С уважением, СС
На следующее утро я отправила и-мэйл – с толикой сожаления, так я рисковала вообще никогда не встретить таинственного мистера Джи, черт бы побрал моего редактора! Появившись в редакции, я хотела договориться о встрече с Аль Випоне – чтобы попросить у него нужные мне отгулы. Дверь была закрыта, на двери висел красный знак светофора - у нашего шефа была очередная «гениальная» идея регулировать «поток нежелательного персонала». Такие же «светофоры» были на потолке над каждым служащим. Шеф развлекался тем, что всю неделю, все время включал-выключал свои ушные протезы, а его секретарша сходила с ума, изображая из себя дорожного полицейского, пытаясь регулировать этот самый «поток служащих».
- Можно войти? – спрашивали все.
А девушка трагически поднимала глаза к потолку, и отвечала: свободен, занят, занят, свободен. Я подумала, что для полноты картины было бы неплохо сделать еще и стоянку.
В итоге я вернулась на свое рабочее место и открыла почту. Стефано отправил мне пару фотографий с вечеринки – со мной во всем моем белоснежном великолепии. Я распечатала фотографии и повесила на свою доску рядом с: Крисом,моим племянником, со мной и Беа на пляже,со мной и Крисом в Тайланде,со мной на Каннском фестивале – на красной дорожке, ну ладно, за ограждением… рядом красовались и автографы Венсана Касселя и Бена Аффлека (без посвящения).
- А где же я? – нарочито обиженно спросила Мэрилин.
Я выбрала фотографию с Мэрилин и Джо ди Маджо: они оба сидят перед окном, занавески создают своеобразное обрамление: на нем – классические брюки, белая рубашка с короткими рукавами, черные волосы блестят от бриолина; Мэрилин тянется к нему, будто бы хочет поцеловать, на ней – штанишки-капри в шахматную клетку, коротенький белый пуловер, черные шлепанцы. В общем, милый семейный портрет.
- Распечатаю и повешу?
- Уж будь добра, - пробормотала блондинка. А потом вдруг:
- Как же мне хочется быть живой. Молодой, снова быть там, в начале своего существования. Знаешь, я чувствовала себя деревом, у которого вот-вот созреют фрукты… но у меня распустились только цветы!
- У всех разная судьба.
- Ага. Моя была в лепестках, которые в итоге опали и завяли… Крошка, сделай мне одолжение: не останавливайся на предисловиях. Цвети, распускайся, завязывай фрукты. И помни, единственное passato*, которое идет на пользу – из овощей!
(* здесь игра слов: passato – прошлое, пюре. А.М.)
Мы рассмеялись, как две закадычные подруги, да мы ими и стали, за эти несколько дней. Меня наконец позвал начальник, над моей головой загорелся зеленый свет.
Как всегда, шеф развалился на кресле, положив ноги на стол, по телевизору идет кулинарное шоу, и на письменном столе целых три сотовых. Я кратко проинформировала его о событиях в моей жизни, и попросила день отпуска для римских каникул. Он полистал документы на столе, посмотрел листы на полу, в мусорной корзине («мой лучший архив»), и все это проделывал, не глядя мне в глаза, в итоге сунул мне в руки листок.
- Вот что надо сделать в Риме:нужно написать статью «День с Аланной Кортес» - выедешь за день заранее, позавтракаете, займетесь шопингом, ну там, спортзал. А заодно решишь и свои дела.
- Аланна Кортес? – спросила я. – Но мне нужен просто один день отпуска!
- Ты же в Рим собираешься, так? Прежде всего – дела журнала, а там и свои делишки порешаешь.
- Ммм… а что же можно нарыть с Аланной Кортес?
- Что и всегда, Кастельдиани: грязные смс-ки, личные фото, признания, ну, как женщина женщине, как закончилась ее история с Вато… Правда ли она, ну, с тем политиком… где встречаются, в какие рестораны ходят…
- Но это же профиль Лоренцо! Это же его сфера - «цыпочки и министры», как он сам говорит!
- Для этого нужна женщина, Кастельдиани. Народ хочет Алану? Народ ее получит.
Я посмотрела Википедию: 25 лет, обычная старлетка, ведет свое шоу на кабельном телевидении.
- Ух ты, какая куколка! – появилась дива. – Но далеко она не пойдет, поверь мне. У нее это в глазах, видишь?
- В глазах? Я вижу только монументальную грудь, которая открывает все пути, во всех направлениях.
- Гному все кажется гигантским, крошка.
- Ты о моих размерах?
- Разве нулевой размер – это размер?Дурочка ты! Все могут купить себе пару сисек,но женственность и чувственность нигде не продают. Это дары природы.
- Но ты же сделала пластику носа! И что-то с волосами!
- Но в душе я всегда была секси, крошка. А эта цыпочка – секси только внешне. Запомни: очарование – вот что делает тебя прекрасной, характер,личность – вот в чем твоя неповторимость.Пластика!Фу! Это как конструктор «Сделай сам».С игрушками играют, их ломают, а потом забывают или вообще выбрасывают.
- Но это женщины, которых хотят мужчины…
- Самцы, малышка, а не мужчины.
- А в чем разница?
- Это как разница.. между мной и тобой, малышка. И пока ты не разберешься, в чем она заключается, придется тебе довольствоваться лишь самцами.
День девятнадцатый.
Через тридцать минут я уже буду на станции Термини в Риме. Я уже слилась в одно целое с мои купе, зажатая между мужчинами с ай-подами вместо сердца, женщинами, задолбавшими слух бесконечными рингтонами, юными старлетками в суперобтягивающих джинсах и гигантстких декольте, семейными мужчинами в белых брюках и их женами с поддельными сумками Луи Вуиттон. Я узнала многое о них, даже то, что постеснялась бы спросить: разговоры по мобильному выдают самые страшные тайны. Мэрилин была странно молчалива всю дорогу.
- Мне нравится слушать поезда, - шепнула она, и через десять минут после отправления поезда исчезла.
Приехав в Рим, мне предстояло занять комнату в новом отеле-курорте на Джаниколо, обещавшим чудеса. В люксе отеля мне предстояло отснять фотосессию с Аланной Кортес. У меня была назначена встреча с девушкой и ее агентом в баре за чашечкой кофе – нам надо будет обговорить все детали наших 24 часов. Я надеялась, что платья от еженедельника уже приехали – шоугел должна надеть их на фотосессию.Я надеялась, что и фотограф будет пунктуален.
-Добро пожаловать в Рим, -буркнула я. – Мэрилин, ты где? Мэрилин!
Мне никто не ответил.
Я прошла через станцию метро, и добралась до площади, где останавливаются такси.
- И это называется Рим? – раздался в моей голове раздраженный голос.
- Я уж боялась, ты осталась в поезде.
- Крошка, не могу же я оставить тебя одну!
- Правда?
- Нет! Ну и чего мы ждем?
- Такси…
- Неужели кинокомпания даже не прислала за нами машину?
- Кинокомпания?
- Ну эта, которая снимает фильм.
- Мэрил,они снимают документальное кино для кабельного тв!
- И в чем разница?
- У них нет лимузина в своем распоряжении!
- Куда катится этот мир! У кинокомпании – и нет лимузина!
- Если хочешь, поедем на метро.
- Какое отвратительное место для девушки! Девушкам старше тринадцати лет нужно запретить ехать в метро: ни одна не будет красавицей в этих жестянках.. в этих вагонах!
- Ну и?
- Такси! – закричала дива так радостно, как будто с самого неба за нами прислали желтую машинку.