– Это уж точно, – отозвался Ши с искренностью, которая, как он надеялся, не прозвучала откровенно дутой. Он поднялся, чтобы присоединиться к Чалмерсу.
Старый психолог был, похоже, очень сам собой доволен.
– Конференция оказалась несколько утомительной, но чрезвычайно информативной, – сообщил он, когда они направились в свои покои. По-моему, мне действительно удалось кое-что выяснить относительно контроля над количественной стороной. Короче говоря, я просто-таки убежден, что за несколько месяцев исследований выясню достаточно, чтобы не только трансформировать Флоримель и омолодиться самому, но также и... гм... революционизировать прикладную магию Царства Фей в целом, сделав ее достижения доступными каждому ее жителю.
– Да, но... – забеспокоился Ши. – Вам удалось узнать, что они затевают против Бельфебы?
– Полагаю, что этот вопрос будет рассматриваться на... гм... исполнительном совете, то есть завтра. Но насколько я понял основные положения данного плана, он не связан с попытками непосредственного колдовского воздействия на нее лично. Сама она от такого воздействия защищена. Скорее, они намереваются заколдовать два-три места, где она обычно ночует – с тем, чтобы она впала в столь глубокий сон, который позволил бы захватить ее врасплох.
На пороге комнаты Чалмерса они остановились. Тот добавил:
– Однако я не стал бы особо переживать... гм... за безопасность юной особы, Гарольд. Насколько я себе представляю, ее обязательно доставят сюда, и я, как член Ордена, наверняка сумею убедить остальных не наносить ей вреда. На самом деле...
– Господи, док, либо вы окончательно спелись со всей этой публикой, либо попросту спятили! Вы что, не слышали, как Дуэсса грозилась запустить Бельфебе иголки под ногти, как только произойдет революция? Как Долон упоминал камеру пыток? Очнитесь! Вы превращаетесь в старого маразматика!
– Гарольд, я вынужден напомнить вам о недопустимости использования столь невоздержанной лексики. В конце концов, я в некотором роде старше вас, и в деле постановки данного вопроса на научные рельсы рассчитываю не только на беспрепятственное пользование имеющимися здесь условиями и оборудованием, но и на ваше искреннее участие. В считанные месяцы я сумею вызвать подлинную промышленную революцию в области магии...
– Теории! Месяцы! Следовало бы мне заранее догадаться, во что вы превратитесь? Вы что, не понимаете, что человек в опасности?
– Я обязательно уделю самое серьезнейшее внимание убеждению остальных членов Ордена в том, что молодая особа, к коей вы столь привязаны, ни в чем не повинна, и...
– О боже! Ладно, забыли! Спокойной ночи!
Ши ринулся прочь, злясь на Чалмерса как никогда. Поэтому он не услышал, как в комнате Чалмерса тихо щелкнула крышка замаскированного глазка. Не слышал он и двух приглушенных голосов в потайном ходе, который вел к этому глазку.
Базиран был по-прежнему сама любезность.
– Мы настолько добры, что хотим предостеречь тебя, добрый Долон! Сей молодой человек – весьма подозрительная личность и наверняка как-то замешан в делишках двора Глорианы.
– Неужели уменье мое разбираться в людях, всегда столь безупречное, на сей раз дало осечку? – недоумевал Долон.
– О, со стариком ты не ошибся! Чародей он истинный, и Ордену предан. А вот юнец... С ним надо держаться настороже. Дружок Бельфебы, иначе и быть не может!
Глава 8
Ши повалился на кровать, уставившись в черный потолок. Упрашивать дока чего-нибудь предпринять – совершенно без толку. Человек он, конечно, хороший, но, разрываясь между тягой к Флоримели и тягой к теории, он просто не в состоянии осознать, что все эти чародеи, которые столь велеречиво толкуют о всяких интеллектуальных достижениях, на самом деле настоящие кровожадные бандиты, готовые в любой момент обречь Бельфебу, Бритомарту и множество других людей на медленную и мучительную смерть.
При этой мысли Ши содрогнулся. Что бы ни следовало предпринять для их спасения, надо действовать, и действовать быстро. И ни в коем случае не позволить этим негодяям воспользоваться тем, что способна произвести светлая голова помешанного на науке Чалмерса.
Дверь отворилась совершенно бесшумно. Света в коридоре не было.
Каменный пол под ногами у Ши казался жутко холодным. Мягкие кожаные сапоги позволяли двигаться практически беззвучно. Если держаться рукой за стену, подумал он, – можно выбраться сначала в большой зал, а оттуда наружу. Шаг, еще один – и рука, которой он нащупывал стену, провалилась в пустоту.
Ноздрей его коснулась тошнотворная вонь василиска. Очевидно, вход в чью-то лабораторию. Опустившись на четвереньки, он осторожно, дюйм за дюймом прокрался мимо, надеясь, что тварь не проснется.
Так. Вот и верхняя ступенька лестницы. Он сделал вниз один шаг, потом другой и вдруг почувствовал, как лодыжек его коснулось что-то мягкое. Еще одна ступенька, и это «что-то» поднялось до груди, сковав движения. На ощупь было оно какое-то вязкое и клейкое, похожее на перепутанный липкий клубок... паутина! На мгновенье Ши охватила безотчетная паника, поскольку и двигаться дальше, и возвращаться казалось одинаково опасным. Потом до него дошло, что скорее всего это просто какие-то чары Базирана, являющиеся частью штатной охранной системы замка, которые вряд ли грозят какой-то особенной опасностью.