Глава V. О ненависти подданных к эмиру, ο его жадности и о налогах с христиан
Хотя эмир пламенел ненавистью к Церкви Божьей и терзался внутренними размышлениями, однако он желал мира со своими подданными, и хотя злоумышлял против нас, однако, человеческая дерзость никак не могла изменить божественной воли. Необузданность правителя делала его для всех ненавистным, внушающим отвращение и неприязнь, даже, как говорят, его домочадцам и наложницам. Истинны слова: Царь правосудием утверждает землю, а любящий подарки разоряет ее (Притч.29:4), так и эмир, под влияние своих страстей, урезал питание солдат, сократил добровольные пожертвования, уменьшил ежемесячную выдачу наград. Он полагал, что ему из соседних местностей выплачиваются очень незначительные налоги, и хотя по воле ли народа или Божьим попущением он пришел к власти, однако по негодности его заслуг города и народы, доведенные до сопротивления, не позволяли ему полностью получать налоги с провинций. Обратив оружие против нас со всею строгостью, он потрясает грязные площади шумом пирушек. Испорченность некоторых христиан содействовала ему, – если только их можно называть христианами, а не пособниками несправедливости: они, чтобы получить преимущественное право требовать расписки, покупали у царя ценой своего поручительства или преступления жребий Господа и договор верующих, и возлагали непереносимое бремя налогов на шеи несчастных, мучая народ Божий сегодня, чтобы в будущем, несомненно, получить приговор, осуждающий таких людей: Угнетающие народ Твой да найдут погибель (Сирах.36:10). Для таких, согласно Слову истины, было бы лучше, если бы им повесили мельничный жернов на шею и потопили в глубине морской, чем так соблазнять малодушных,[995] или с такой силой нападать на малое стадо, которому Отец благоволил дать Царство.[996] Они не видят Бога, и о них вынесено суждение Божье: всегда завидующие, всегда злые, коварные, раздражающиеся друг на друга, но единодушные в ненависти к другим, в договорах ненадежные, в обмане изворотливые, в подготовке преступления хорошо подготовленные, друг с другом разобщенные, для разорения других соединенные, для обмана готовые, для сочувствия ленивые, в нападении робкие, в утверждении гордые, в обещании сомневающиеся, в подаче скупые, в щедрости экономные, в получении жадные, обещающие то, чего дать не могут, приносящие то, чем нельзя воспользоваться, они не заснут, если не сделают зла,[997] и спешат подняться для совершения беззакония, и радуются плохим вещам. Утверждая, что они – христиане, они ежедневно распинают Христа в себе, следуя примеру предателя Иуды, который, распиная Учителя, отказался от денег и уготовил себе погибельную петлю, а миру принес желанную свободу. Они, принимая Иуду в свою плоть, причиняют вред искупленным ценой страшного обвинения, и, страдая всем сердцем, я утверждаю, что они заставляют отречься от Христа тех, на кого они должны были смотреть, так как все мы – члены Христа.
Глава VI. О насмешках знати над мучениками
Церковь находилась в тяжелом бедственном положении, и говорят, что эмир, опьяненный поэтому великой радостью, пообещал причинить многочисленные неприятности верующим и мучить их нападениями и тяготами, если и дальше его правление будет успешным. Многие знатные люди, глумясь над умирающими мучениками, говорили нам: «Куда теперь подевалась доблесть ваших борцов? Куда исчезло духовное благородство? Куда ушло безрассудство? Куда удалилась ослабевшая храбрость? Тот, кто бодрым шагом наперегонки спешил напасть на основоположника нашего учения, убит! Пусть сегодня они явятся, пусть сегодня придут, пусть сейчас поторопятся, если, вдохновленные свыше, они действительно вступят в это сражение!»
Глава VII. О мученике Фандиле
Пока они так над нами насмехались и своими издевательствами усугубляли наше бедственное положение, доведенное до последней черты, молодой священник Фандила, красивый внешне, человек достойной жизни, святой и богобоязненный, среди таких опасностей и ужасных преследований первым открыл путь для мученичества во время правления эмира Мухаммада. Родом он был из города Аккитана, в Кордубу же прибыл для обучения и провел там практически все свое детство при учителе-наставнике, так что в юность вступил, полюбив монашеский образ жизни, и сразу же принял монашество, собираясь трудиться для Бога. Переменив несколько мест, где его пламенный и благочестивый ум не мог найти успокоения, он, в конце концов, пришел в Табаненский монастырь. Пробыв там некоторое время, изучая обязательные науки под руководством аббата Мартина, он еще глубже проникся страхом Божьим.