Здесь процвел Валериев род, священства
Славе причастный.
80
Сколько раз наш мир сотрясали бури,
Вихри ненасытные проносились,
Столько раз и храм этот был овеян
Их дуновеньем.
Все они, однако ж, служили славе 85
Мучеников наших, и возрастало
С каждою грозой их число, и крови
Множились токи.
Пусть тебе погибнуть вдали от дома
Было суждено, но росою крови 90
Разве не кропил ты и этой почвы,
Вещий Винценций?[155]
Чтут тебя сограждане, словно здесь ты
Погребен под дерном в земле родимой,
И земля объемлет холмом могильным
Мощи святые.
Ты ведь наш, хоть где-то в земле далекой
Пострадал и предан чужой гробнице,
Ей даруя славу и брегу моря
Возле Сагунта.[156] 100
Да, он наш и в нашей палестре веры
К подвигу ребенком себя готовил,
И, елеем доблести умастившись,
Вышел на битву.
Знал он, что хранятся вот в этом храме 105
Восемнадцать ваий победоносных,
И, отеческим соревнуя лаврам,
Рвался к победе.
И твои, Энкратия,[157] здесь почиют
Славные останки, свершений память, 110
Коими ты, мощная дева, дикий
Мир укротила.
Никому из мучеников продолжить
Жизнь свою в земле не случилось нашей.
Только ты одна, пережив кончину, 115
В мире осталась.[158]
Ты живешь, и повесть своих мучений,
Ранами записанную на теле,
Иссеченной плоти доспех являя,
Нам сообщаешь.
120
Варварская ярость не пощадила
Ни клочка на нем, разымая члены,
Выпуская кровь. вырывая груди
Прямо над сердцем.
Смерть из этих пыток была легчайшей: 125
В ней отдохновенье от жгучей боли,
Лишь она смогла упокоить тело
Сном благодатным.
Но не скоро ты обрела свободу,
И пылала боль в рассеченных жилах, 130
Жизни средоточье пока питалось
Сякнущей влагой.
Хоть и отказал тебе в усеченье
Завистью объятый клинок, но все же
Свой венец ты полною заслужила 135
Мерой страданий.
Видим мы, что печени часть отторгли
Крючья палача, и холодной смерти
Часть тебя досталась еще при жизни
Недогоревшей. 140
Почести столь славной и небывалой:
Домом страстотерпицы стать живущей –
Посчитал достойной Цезаравгусту
Вышний Владыка.
Так воспой же чад своих, облеченных 145
В белые сенаторские одежды,
Град святой! Воспой же псалмы Оптату
Вместе с Луперком!
Восхваляй Сукцесса и Марциала!
Расскажи о славном конце Урбана! 150
Юлию пусть песнь вознесет, и с нею
Квинтилиана!
Публия пусть хор возвеличит в песнях,
О свершеньях пусть прогремит Фронтона,
О победах Феликса, о деяньях
Цецилиана!
Сколько славной крови Эвоций пролил!
Сколько Примитив побеждал в сраженьях!
Пусть живое слово триумф восславит
Твой, Аподемий! 160
И еще мужей четверых осталось
Имя вознести непокорным метром,
Сатурнинами коих именует[159]
Древность седая.
Хоть и попирает стиха законы 165
К именам священным благоговенье,
He назвать ни суетной, ни греховной
Эту заботу.
Ведь немало требуется искусства,
Чтобы пред Христом прочитать святые 170
Имена, записанные до срока
В книге небесной.
День грядет, когда пред Отцом и Сыном
Ангел возгласит восемнадцать разом
Золотых имен, на которых твердо 175
Зиждется город.
К сонму древних также причтется дева,
Та, что оставалась живой по смерти,[160]
И Винценций, тот, что отсюда родом,
Кровью и славой. 180
С ними также Гай – обойти молчаньем
Ни тебя нельзя, – ни тебя, Кременций![161]
Оба вы уже во втором ристанье[162]
Славу стяжали.
Оба, исповедав Христа, стояли 185
Твердо против рева толпы разбойной,
Оба вы почувствовали слегка лишь
Горечь мучений.
Вы теперь под жертвенником предвечным,
Будьте ж милосердны к паденьям нашим, 190
Вы, кого хранит всеблагая Матерь[163]
Порфироносных!
Дайте же нам смыть благочестным плачем
Знаки с плит могильных над погребеньем
Радостной надежды на избавленье 195
От прегрешений!
Благородный град! Преклони ж колена
Пред святой гробницей, и скоро все мы
По стопам последуем их, воскресших
Духом и телом. 200
V. Страдание Винценция[164]
О, преблаженный мученик,[165]
Сей день благослови: ведь он
155
См. стихотворение Евгения Толедского, из которого становится понятно. что имеется в виду кровь из его ноздрей.
157
Память мц. Энкратии (Энкратиды, или Энграции), пострадавшей ок.304 r., почитастся в католической традиции 16 апреля. в один день с 18-ю мучениками Цезаравгустанскими.
158
После описанных Пруденцием страшных мучений мц. Энкратия была вновь брошена в темницу, где истекла кровью.
159
Евгений Толедский Сатурнинов не упоминает, но называет имена Кассиана, Януария, Матутина и Фавста. Возможно, они и носили общее имя «Сатурнины». Вместо Юлии он упоминает Юлия.
162
Ex secundo laudis agone – можно понимать либо как указание на то, что Гай и Кременций пострадали не одновременно с восемнадцатью мучениками, либо как то, что они стяжали славу в ристанье, «втором по степени почетности», о чем сказано и дальше в ст.187–188. т.е., строго говоря, они были не мучениками, а исповедниками.
164
Св. Винценций (Викентий), дьякон епископа Валерия (cp.Perist.4. 79–80) из Цезаравгусты пострадал в Валенсии в 304 г. во время гонений Диоклетиаиа, погребен близ Сагунта (ныне Сагунто). Память празднуется в православной традиции – 11 (24) ноября, в католической – 22 января.