Разнообразны знаки свыше для тех, кого всемогущий Бог призывает в Царствие Небесное. Этот епископ Ермогий, изнуренный теснотой темницы и тяжестью железа, оставил в качестве заложника своего племянника по имени Пелагий, надеясь на то, что, выйдя, пришлет пленников, с помощью которых сможет выкупить племянника. Однако была явлена, по обыкновению, божественная милость, которая вдохновила этого Пелагия воспринимать тюрьму как испытание и ежедневное ограничение в пище, без которой хрупкий человек не может жить, и тем самым использовать эту темницу для очищения от грехов, так как, пребывая ранее у себя на родине, он не мог жить без искусительных соблазнов; ведь человек, занимающий почетное положение, едва ли может быть угоден Богу, так как каждый желает потребовать свое себе. Поэтому говорит Господь, что узка дорога, которая ведет к жизни, и широка и просторна та, что ведет к погибели. На самом деле насколько легче через благополучие скатиться вниз, настолько каждому больше подобает стремиться ввысь через тернии и ухабы; и чем больше он уподобляется смерти, тем скорее примкнет к обществу ангелов.
Этот блаженнейший Пелагий, как говорит о нем история, внимательно изучая все божественные знаки, жил в тюрьме, куда был заточен в возрасте около десяти лет. Как он там вел себя, об этом не умолчали товарищи и не скрыла молва. Итак, он был непорочным, благоразумным, спокойным, осмотрительным, увлеченно молился, усердно читал, не забывал наставления Господни, любил благие беседы, не был подвержен злу, не смеялся. Ранее он учился у своего учителя Павла, неусыпного в учении, усердного в молитвах, разделяющего с ним затруднения и находящегося рядом в тяготах. Поэтому он был сведущ в чтении, и учение давалось легко. Так он жил, и если против его воли иногда рядом с ним появлялся болтливый приверженец другой веры, он уходил отвергнутым. Кроме того, он так берег непорочность и помыслов, и тела, что можно было подумать, что он не размышляет ни о чем, кроме своего будущего мученичества, ибо он подавал такие знаки, что никаким образом не упустил бы небесных радостей. Кто не станет рукоплескать человеку с таким дарованием, которого уже заранее прославляет райская красота? Внутри его пребывал наставник Христос, Который и извне прославлял его, ибо он почитал Учителя красотой своего тела и без сомнения проявлял себя достойным учеником, очищая свой сосуд, совершенствуя обиталище, в котором вскоре возликует Жених, и он, прославленный священной кровью, присоединится к Нему в Его объятия, достойный слуга среди общества святых, чтобы стяжать двойную победу над врагом, быть увенчанным двойным венцом девства и страдания, ибо он и отказался от богатств, и не поддался порокам, и, презрев то, в чем упорно ликует дьявол, будет увенчан Господом. Двойной достигает награды тот, кто со своими соратниками попрал страшного врага. И святой Пелагий оставался храбрым, славным, противостоял обещаниям и не поддавался порокам. И сколько бы раз древний враг ни пытался опутать его сетями безрассудства то в открытую, то исподтишка, столько его, незадачливого, превосходила его же собственная злодейская хитрость, ибо он лжец и отец лжи, и дьявол терпел поражение, слабый ногами, побежденный с Божьей помощью.
Все это происходило в течение примерно трех с половиной лет, и однажды прибыли по поводу какого-то товара спутники одного из приближенных царя, которые сообщили своему хозяину, что у блаженнейшего Пелагия необычайно красивое лицо. И по справедливости его сочли красивым снаружи, ибо в Господе Иисусе Христе он был еще более прекрасным. Неразумные и не знакомые с истиной люди полагали, что его красота канет в водоворот пороков, меж тем как Господь обещал, что он будет стоят по Его правую руку среди хоровода святых дев; они не понимали, несчастные, что не могут противиться Господу те, кто не может сделать свои волосы белыми или черными. В это время молва о красоте Пелагия дошла до царских ушей, и ему не понравилось, что мученик Божий Пелагий в тесноте темницы стал прекрасным. Поэтому он во время пира отправил слуг, чтобы они привели к нему будущую жертву Христу. Когда они исполняли приказ, то быстро набросили на слугу Божьего Пелагия оковы, так что скрежет цепей раздавался в покоях царя, они радовались, слепцы, что ведут смертному царю того, чью душу Христос уже соединил с Собой нераздельной верой. Они привели его, одетого в торжественное царское одеяние, пред царский взор, шепча в уши блаженнейшего юноши, что его, прекрасного видом, ведут к великой чести.