- Ну, правильно - ведь вы безвылазно возились с этой штуковиной три дня и две ночи, - пояснил Джозеф.
- Это серьёзная работа! Она требует времени и концентрации ума!... Конечно же я его выставила, но и заниматься больше не могла, и действительно заболела, и - больная! - уехала в Мюнхен... А видите это чудо природы? - кивнула дама на свою служанку, - Её мне тоже навязал американский клещ!
- Но в Америке она была бы рабыней! - напомнил я.
- А тут рабыня - я! Куда как весело делать благородные жесты из-под палки!... По большому счёту меня волнуют лишь одни права и свободы - мои собственные,...... потому что благодаря этому выдающемуся джентльмену, сделавшего меня женщиной, я должна сидеть в подполье и сдавать мои диссертации на подпись монополистам истины, для которых могла бы быть товарищем, а не куклой, если бы...
- Так Бог судил, миледи, - изрёк Джозеф.
- Ваш муж вас притесняет? - спросил я, в очередной раз попадая пальцев в небо.
- Мой отец (не к ночи будь помянут!) - вот виновник всех зол моей жизни!
- Грех вам! - выпалил её постоянный оппонент и вышел, хлопнув дверью, а прежде крепко хватив лбом о притолоку. Под этот грохот меня озарило. Даже вопросов больше не хотелось задавать... Я встретил открытие с покорностью, как нечто неизбежное. Как же иначе? Двух сестёр я знаю - вот и третья, и брат за стеной... До чего же они разные! И как я оказался в точке, где скрестились вдруг эти лучи! Я - избран? Для какой же роли?...
<p>
VII</p>
- Позвольте, я сейчас вас познакомлю с одним моим приятелем, - сказал я и вышел стучаться к Стирфорту. Он открыл насупленный, сонный, упёрся локтем в косяк и проронил:
- Да-да, галдите лучше открыто, чем поднимать тарарам с завываниями по соседству, словно вы одни в доме.
- Мы вам мешали?
- Во-первых, кто эти таинственные мы? Мне мерещились женские голоса. У вас наши дамы или уже кто-то новый?
"Сказать / не сказать?" - лихорадочно думал я...
- Это новые. И ваши земляки.
Джеймс мгновенно взбодрился и неожиданно сам попросил, что я его представил. Я подумал, что он в глубине души надеется, что покинутая Эмили ищет его. Через минуту он стоял перед последней принцессой, но смотрел, не тая детского боязливого любопытства, на чёрную девочку, сидящую с ногами на уже закрытом сундуке и корчащую рожи в брошенное госпожой зеркальце, а я говорил учёной леди:
- Рекомендую: мой друг Джеймс Стирфорт.
- Графиня Лавлейс, - назвалась дама, поднявшись. В её голосе мне послышались вызывающие нотки. Джеймс рассеянно поклонился и спросил, кивая на самовар:
- Что это? Там есть вода?
- Хотите воды? - приглушённо, словно с угрозой спросила леди.
- Да.
Она взяла из шкапа стакан, подставила под носик и повернула вертушок - на дно зигзагом полилась прозрачная струйка.
- Вам случалось прежде видеть samowar? - удивился я.
- Элементарная дедукция подсказывает, что сосуд с подобными габаритами и приспособлениями должен содержать жидкость. Пейте, сэр.
Стирфорт сделал небольшой глоток и вернул стакан графине с чуть слышным "спасибо" по-французски, после чего вышел из комнаты и снова заперся у себя.
- Однако! - фыркнула леди Лавлейс, - ... Наверное, он боялся посмотреть на мой глупый наряд и засмеяться над ним.
Тут вошёл Джозеф, а за ним - Макс. Последний галантно склонился к руке британки и сказал:
- Простите, дорогая Ада, сегодня вернулась из долгого странствия моя дочь, а утром мне пришлось разрешать семейную неурядицу пасынка... Как вы вошли?
- Без особого труда. Замочное отверстие поддалось обычно булавке в руке Джозефа, и встроенный криптекс оказался весьма незатейливым. Из 46 656 возможный комбинаций, помимо десятка тысяч наподдающихся идентификации буквенных рядов, выходит 3 804 английских слов, 2 292 германских, 666 греческих, 511 итальянских, 6701 латинское, 321 португальское, 55 польских, 36 русских и 22 007 французских. Из их числа одно - существительное собственное - совпадает с именем вашего ересиарха, остальные не обнаруживают никаких смысловых связей с вашей доктриной или историей. Я провозилась меньше четверти часа. Если бы не дождь, это было бы лишь забавной шарадой... А знаете, я могла бы спроектировать для вас новые, более надёжные замки,... в обмен на одну услугу.
- Я всегда к вашим услугам, но замки мои меня устраивают. Дверь - не печать, а фильтр. Вы - желанный гость, и вы вошли. Всё хорошо. Спасибо за доброту и находчивость. Теперь, графиня, я провожу вас в ваши собственные комнаты.
Леди Ада встала, кликнула служанку странным именем "Триша", кивнула на прощание мне и вышла. Джозеф на секунду задержался в комнате, чтоб похвастаться:
- Их светлости банки бы грабить!
<p>
VIII</p>
Проводив всех, я рухнул на то место, где сидела графиня, залпом проглотил недопитую Стирфортом воду... Альбин называла одну из своих сестёр монстром. Которую же? Честолюбивая, гордая интеллектуалка, мучимая невозможностью достойного самовыражения, вполне могла бы таить в себе злобу на весь мир. Отца она уже ненавидит, о матери говорит почти с презрением, мужа очевидно терпеть не может, так чего же ещё ждать...