Перси нас интриговал запутанными афоризмами и нестандартными ритмами. На словах он был очень смел, самомнение его переходило все границы. Его светлость терпеливо потешался над похвальбой юного романтика, меня же она через пять дней достала. Грешно ненавидеть полумёртвого забитого невралгика, но я объявил настоящую войну мистеру Шелли и вёл её вполне успешно.
Самой извращённой была связь Джорджа с Мэри. Днём он лишь снисходительно косился на то, как она нежной лианкой льнула к Перси; она и вовсе не решалась поднять глаза на милорда. Но в ожидании полуночи наша вилла озарялась огнями, хозяин выходил на балкон с длинным охотничьим ружьём и зорко караулил тропинку, по которой двигалась неясная тень - бесстрашная и беззаконная подружка корсара с кинжалом под тёмно-пёстрой шалью. Возникни кто-нибудь ещё на этой дорожке - он будет убит наповал. Как только истая романтичка переступает порог, все светильники гаснут. Полутороногий кавалер приветствует её безмолвным поклоном. Она отвечает тем же. Затем сумрачная чета удаляется в кабинет, где творится тайное. Она списывает с него черноволосого светлоокого монстра, скроенного нечестивым доктором, он с неё - фею с радугами в косах, возлюбленную депрессивного чернокнижника. Они не касаются друг друга, только с упоением беседуют. Слуги называют Мэри "леди" и угождают ей всячески.
Я же прозябаю в положении пятого лишнего. Клара ко мне чуть благосклонна. Перси невыносим. Мэри - что с неё взять? Она - муза. Правда, челядь, едва ли не строит матримональные планы, весело поговаривая: "Эх, пропал наш! / Я как увидал её - сразу понял: вот она погибель милорду! / Отобьёт он её, как пить дать!".
Ерунда! Он больше никогда не женится! Это я вам обещаю!
<p>
***</p>
Я развернул мои ревнивые манёвры быстро и широко. Почерк Байрона я знал уже лучше, чем собственный, и во избежание путаницы всё писал только одной рукой - его рукой.
Что должно оттолкнуть Шелли от моего друга? О, это ясно, как белый день!
Хватаю бумагу и пишу:
"Ваше привосходительство господин тайный советник всего разумного мира Джон-Вулфхэнк Хотт! Луччая струна британской лиры преведствует Ваз! Мы проживаем ныне на вилле Дайодед, что в Швицерии близ Джиневры. Естьли Вы слишком занеты, чтоб навестить Нас, пришлите что-нибудь с чем-нибудь в знак Вашево глубокого пачтения, например, книшку с афтографом или пищее перо для утоления фетишистских наклонностей вАшего неприменённого друга -
лорда Байрона!"
Если господин Гёте сочтёт автора этих строк законченным придурком, оно никому не повредит. Если же откликнется - Шелли лопнет от зависти!
Затем я обошёл окрестные харчесвни и предупредил о том - о сём, раскошелился немного на ловушки для моего тщеславного соперника. А что? Я тоже люблю развлекаться!
<p>
***</p>
Экскурсия в горы - отличная идея!
Видели бы вы его светлость в походном наряде! Кремовый сюртук на алой подкладке, толстый кожаный жилет со вшитыми кобурами, массивная портупея вдоль в последний раз белых штанов, перчатки без пальцев, перстни с аметистом, рубином, гематитом, серебряные цепочки и заклёпки на сапогах, в петлице цветок аквилегии, на голове - бежевая треуголка, из которой свисает искусственная косичка с янтарными бусинами. В одной руке он держал полупустой рюкзак, в другой - уже известное читателю ружьё. Неразлучные псы были наряжены в попоны, изображающие английский флаг.
Шелли плаксиво засмеялся, увидев его. Серьёзная Клара выразила неодобрение. Мэри, видавшая и не такие виды, молчала.
Молчал и я, крадясь позади всех и слушая верещание Перси о сущности и ипостасях красоты, и, кажется, я был единственным, кто ему внимал. Перелом для младшего лирика наступил с моим вопросом к Джорджу о какой-то травке. Тот мгновенно вспомнил (или придумал) её название на трёх языках, а также пару легенд об этом крошечном создании Альп. С той минуты он не закрывал рта. Мы узнали, что он с детства и по гроб жизни виноват перед родом прямокрылых, потому что считал безобразными ручных сверчков своего полоумного деда и выгонял их из своей тарелки. Тут же всплыли библейские рассказы о саранче и друидские заговоры от неё. Потом, увидев пчелу, он пересказал миф об Аристее и Эвридике, из коего следовали философские выводы о том, что любовь не отчего освобождать, кроме похоти (прозвучал пифагорейско-платонический гимн); смерть, как и жизнь, обратима, а дух зверей - от тли до быка - свят, как ангельский. Браво, ваше благочестие! У Перси острая аллергия на теологию.
А вот и трактир! Заходим, садимся, берём меню. Хороший выбор салатов и вин. И на каждой странице броское примечание: "Для ветеранов Аустерлица, Бородино, Ватерлоо - скидка 50%. Для лорда Байрона - всё бесплатно".
Сама ходячая сенсация в недоумении, но вскоре предполагает, что кто-то, верно, распустил слухи о том, как мало она вообще ест.
- Какая разница, - в нетерпении зашептала Клара, - закажи всего побольше от себя, а мы съедим.
- Вот это всеобщий подход к моей персоне, - пожаловался мне оглушённый своей славой.
- Угу, - посочувствовал я, кивая, хотя, кажется, и в мой огород отлетал метеорит.