- Что - "нет"?
- Нет! Я не буду с тобой спать!!!
Где предел их грубости!? Вот теперь я чувствую, что меня ударили и я не устою...
Но вдруг на лицо Мэри налетел отсвет разгоревшегося, словно взорвавшегося, костра. Она пошатнулась и потеряла сознание.
Поймать её, поднять на руки - это был триумф, о котором и не мечталось.
<p>
</p>
<p>
Мэри</p>
<p>
Большие воды не могут потушить любви</p>
<p>
Песнь</p>
<p>
</p>
Я уложил Мэри на ставшую моей кровать на корабле, расстегнул её блузку, выбрал булавки и прочий мусор из её длинных тёмных волос.
Обморок сделал её, крошечную, такой тяжёлой. Впрочем, она чуть-чуть поправилась. Мне стоила многих сил эта ноша.
У неё маленький хитрый острый подбородок, высокий лоб, а вообще она похожа мордочкой на большеглазого сомнабуличного ежа.
Мы встретились в самую невыносимую пору моей совершеннолетней жизни, когда я каждое утро начинал с клятв о том, что никогда больше не улыбнусь, никогда ничто не назову красивым и хорошим, и, главное, никогда больше не влюблюсь. Я делал это торжественно и публично, но однажды моя публика дерзнула меня перебить. "Сэр! - воскликнул старик Джо, - Прекратите наконец. Вы ж уж неделю как по уши!...".
Если собрать воедино ужас пятидесяти молодых здоровых и богатых женщин, приговорённых к сожжению заживо, то, возможно, получилась бы значительная доля моего тогдашнего. Даже поверив к вечеру в семисторонние убеждения, что истинно любящего Бог защитит от любых проклятий, я не мог успокоиться, ведь сама любовь - хуже чумы...
Что может быть преступнее воскрешения мёртвого? Кто беззащитнее него? У него нет сил, чтоб воспротивиться хотя бы словом и откупиться ему нечем... Не миновала меня сия чаша. Как я ни упирался, vita nuova набирала обороты. Я нашёл нужный стиль. Я отбросил всякую алчность, крутил романы направо и налево, разочаровывался, слал подальше всю эту сомнительную половину человечества, ударялся в какие-то авантюры, замуровывался в лирике, но стоило вспомнить, что есть она, и тут же молоделось вполовину, дышалось чаще и легче.
Наверное, Огаста научила меня так любить - без устали, без ревности, без надежд, упрямо и немо, просто живя в каком-то особом свете...
Насчёт немоты......... Сейчас-сейчас, я не оставлю это изделие без лейбла. Вот: и между нами с Мэри было что-то - что-то такое, чего, насколько мне известно, не творилось ещё ни между кем; об этом никто не знает, а если до кого-то что-то и дойдёт, то он едва ли что-нибудь поймёт, поскольку мы - совсем не то, что остальные.
А если всё-таки сказать, то что? Как Перси привозил её ко мне с похорон очередного младенца и, ничего не говоря (во всяком случае, я ничего не слышал) оставлял наедине? Тогда мы просто стояли в обнимку... Я думал: вот бы так навечно, но за закрытой дверью позади меня сжимала нож моя любовница, а позади Мэри, за дверью ж, скулил её муж.
Вот очнулась, опять позволила себя обнять, сразу заплакала, громко, протяжно, бессильно крича, как измученный ребёнок:
- Я проклята! Наш брак был проклят! Эта несчастная женщина - она ведь погибла из-за нас! Ужасно! Мы её убили, и она мстит! Все мои дети умерли - пятеро!!! Только один успел назвать меня мамой! Я столько выстрадала с ними, столько!.. Ты не представишь!
- Почему? Я лучше многих знаю, что такое боль...
- Ты ведь не желал нам зла?
- Нет, что ты!
- ... Может, их убило созданное мной чудовище?
- Тогда стоит признать, что Уилла Полидори прикончил Каин...
- Давно пора!... Впрочем, это не моё дело...
- Я точно знаю, что до публикации они совершенно безопасны. Ты ведь не...
- Я стала отказывать Перси! Я сделала его несчастным...... Он полюбил другую,... даже посвятил её стихи.
- Как он посмел?!
- Я отдалилась от него. Всё говорила, что наш союз преступен, потому что скреплен чужим горем и смертью. Однажды он назвал меня малодушной изменницей...
- Паршивец! Недоумок! А она что за мочалка?
- Не говори так! Она - замечательная (феминистка никогда не даст соперницу в обиду)...
- И у этого феномена есть имя?
- Джейн У.
- В чём же замечательность?
- Она умела прикосновением навести на Перси дремоту.
- Где вы её откопали?
- Она - жена владельца той злосчастной яхты. Я думаю, он подстроил крушение - от ревности... Он тоже погиб...
- Романтика!
- Пусть лучше бы он ушёл от меня к ней, только жил!
- Согласен! Лишенца У. мы познакомили бы с Кларой, а сами...
- Господи, Джордж, какие "мы"!? Я уже сказала: у нас ничего не будет. Я не хочу больше всех этих мучений! Отпусти меня!