Оттуда идут и некоторые Сумерийские[177] слова, находящиеся в русском языке, как «кургала» — курган, «ступа» — степь («ступа» сохранилась и в Индии, доказывая этим, что Индусы тоже находилось в сношениях с Сумерией.[178] «Ступой» в Индии называются сооружения богомольных людей, кладущих камень в определенное место, которое они считают священным. Кладущий камень думает, что он принес камень на постройку храма).
«Марийцы» произвели сильное впечатление на всех Индо-Арийцев, потому что Мара-«Мерроу» есть в языках Кельтов, Галлов и Шотландцев. Ирландия даже сохранила понятие о «Црнобоке»-Чернобоге, как утверждает Вальтер Скотт. Наконец, Праздник Жатвы, так усиленно насаждавшийся при Гитлере в Германии, был Языческим Славянским праздником. Был ли такой у Германских племен, мы не знаем, но на Раяне-Рюгене его праздновали.
Перед праздником Жатвы священник наливлл в рог Святовида-Белобога вино, и если его количество не уменьшалось, это был знак действительно хорошего урожая. Пролив немного вина перед статуей, священник отливал в чашу, отпивал из нее, выражая пожелания блага народу (отсюда идут пожелания при выпивке «доброго здравия» и «всего наилучшего», укоренившиеся в Русском народе), совершал молитву, доливал вина в рог и давал его в руку Белобога. Точно так же когда Ведические жрецы совершали акт причастия Сомой, они поливали немного амброзии либо перед Агни, либо на Костер Агни, просили благ для народа и затем давали Сому остальным верующим. Последнее носило характер единения с Богом, как и Христианское Причастие носит тот же характер, ибо, если Ведийцы представляли, что в этот момент происходит на Небе такое же Причащение Сомой Богов и что Ведийцы сливаются с ними в одном акте, Христианское Причащение является отождествлением[179] с Агнцем Мира, Закланным за Грехи Человечества, что обозначает соединение со Спасителем Мира.
Возвращаясь к ритуалу Праздника Жатвы, скажем, что после объявления народу предзнаменования хорошего урожая люди несли приношения Белобогу, главным из которых был большой хлеб-медовик, испеченный с медом, за который священник прятался, спрашивая: «Видите ли меня, дети?» — «Нет, не видим!» — отвечали те. — «Ну, давай Боги, чтобы и на будущий год не видели!» — заключал обряд священник.
Интересно, что на Руси еще перед самой Первой мировой войной был точно такой же обычай на Щедрый Вечер под Рождество: хозяин садился за стол под образа и прятался за большой сладкий каравай, спрашивая: «А видите ли меня, дети?» — «Нет, не видимо!» — «Ну, дай Бог, чтоб и в будущем году не видели!» Общность между обычаем Вендов на Празднике Жатвы и нашим, южно-русским, под Рождество настолько очевидна, что можно смело говорить о единстве обычая. Может быть, южно-русский обычай был перенесен на Рождество из-за принятия Христанства и из-за преследований, которым подвергали Русских Православные Греческие священники и епископы. Что эти преследования имели место, можно видеть из целого ряда исторических рукописей тогдашних проповедников; «И попы, совершая требы, не ошибнутся Перуну молбы ставити» — говорит одна из таких древних рукописей. На юге Руси, в Юрьевке на Днепре, говорилось о «жрятве роду», причем говорилось с опаской и считалось как бы запрещенным действом. На Рождестве катали в Юрьевке с криком и песнями Соломенное Колесо, т. е. колесо с телеги, обернутое соломой и просмоленное, через втулки которого вдевалась палка («кий»![180]), и тогда молодежь, главным образом подростки лет по 17, бегали с ним по снегу. Этим как бы возвещалась близкая «Весна Щедрая», которую так и называли, а старики добавляли: «Весна щедра да ладна!» Тут виден пережиток язычества, сохранивший имя Щедрыни-Лады и Ладо-Бога.
Название палки, продеваемой в колесо на Рождестве, «кий», явно указывает еще на времена Кия, Князя Киевского, построившего Град на Днепре. То же слово применяется и в биллиардной игре, где палка для игры называется «кием». Между тем «кий» в церковнославянском языке имеет значение: «кий бо иде вслед мене», т. е. «какой», «тот, кто», или же «кий же», «какой же». Корень «кий» встречается и в имени Славян-Дакийцев (по другим источникам «Докийцев»). Римляне называли это государство «Дация»,[181] а Славян — «дасийцами».[182] Они жили к северу от Дуная.
Вероятно, говоря о «данайцах, приносящих дары», Греческие и Латинские источники имели в виду Дакийцев.
В украинском наречии слово «доки» обозначает «до каких пор». В русском языке слово «дока» обозначает хитрого человека: «Это до-о-ка!» Между тем, «дары Данайцев» были опасны именно своими последствиями, ибо Данайцы были хитрыми.
Из этого выводим, что Данайцы и Дакийцы, вероятно, были идентичны. Они представляли из себя гостеприимный народ, дававший подарки гостям, но не позволявший себя обманывать!
Конечно, мы говорим здесь в смысле догадки, что Дакийцы, или Данайцы, или Венды, вероятно, были если не одним народом, то близкими друг к другу племенами.
Венды, как и прочие Славяне, праздновали Праздник Жатвы не столь потому, что он был установлен их религией,[183] как потому, что их религия была основана на циклах года, и Жатва была завершением этого годового цикла, начинавшегося осенью, после посева озимых.
Триста всадников, как мы сказали, составляли как бы Гвардию Белобога. По крайней мере, так говорит буквально Мармье. Белобог сам был всадником и имел белого коня, как говорит автор. Часто утром этот конь был в мыле, и тогда священники утверждали, что «Белобог куда-то скакал на нем ночью».
Во-первых, белый конь является, как мы сказали прежде, необходимым участником Жертвоприношений Ашвамеддха[184] у Индусов прежних веков, во-вторых, белый слон, белая ворона и т. д. были у разных народов если не предметом культа, то во всяком случае в их появлении или возникновении видели некое священное явление. В Индокитае белый слон (Сиам[185]) находится при Храме Будды и считается не только священным, но даже чуть ли не божественным. На белом коне выезжают цари русских сказок, белый конь был Княжеским Конем, он же упоминается в былинах. Среди лошадей, которых Ведийцы считали «вырвавшимися из Сонма Богов», Белый Конь был самым почитаемым. У Русских Славян Белый Конь был почитаемым больше других коней. Испанцы говорят, слыша гром: «Конь Святого бежит!» Зевс Персидский скакал впереди Ксеркса в колеснице, запряженной восьмеркой белых коней (Геродот. VII, сорок, Зевс, I, 338. 783 и др.). Фиванские[186] Амфион и Зефос в переводе с греческого означают «белые кони». Таким образом, Белый Конь Белобога имеет общий Индоевропейский характер. В Риме белые кони были животными Юпитера.
Перун, Бог Грома и Молнии, в старое время назывался в Карпатском крае «Веркун», или «Вергун». В Балтике он носит имя Перкун и у Славян — Перун. По одним данным (Славянским) он скачет на Белом Коне, по другим (Балтийским) у него Рыжий Конь. По некоторым данным Ашвины, Вестники Утренней и Вечерней Зари, были на Белых Конях. Славянские близнецы Валигора и Вырвидуб были вскормлены волчицей и медведицей (согласно книге Р. Шуберта, 1890 г., стр. 35, изд. в Бреслау). Тут видно, что среди многих легенд Индоевропейских народов (например, про Ромула и Рема) есть общая связь и что животные этих легенд имеют, вероятно, еще тотемический характер. Вообще же для пущей важности говорилось о каком-либо герое, что он необычен и добавляли при этом: «Он вскормлен не женщиной, а зверем!» В данном случае в таком рассказе проявлялась тенденция видеть чудесное даже в прошлом героя.
Возвращаясь к жизни Вендов, мы должны сказать, что для содержания Храма на Раяне (Рюгене) шла треть с добычи при набегах пиратов (обычного явления того времени, ибо пиратством занимались все Северные народы) и кроме того, с населения брали особый налог. В Киевской Руси на это шла «десятина», т. е. десятая часть урожая. Князья собирали свою часть в Полюдье, после Овсеней, или Овсен, Праздника Осени, вероятно, в первых числах октября, когда заканчивались все полевые работы. В эти дни Русские Славяне справляли Тризны по убитым на Поле Сечи и по всем усопшим. Триста всадников, о которых мы уже сказали, были связаны с Храмом и, вероятно, находились возле него, готовые по первому требованию защищать не столь город, как Храм и священников. По другим источникам они были одеты в красные туники, что сближает их с легендарными «Марийцами», Гвардией Индоевропейцев, прорвавшейся в Сирию, когда были разбиты армии Ассиро-Вавилонии.
182
Жители Дакии по-латински назывались Daci, что произн. «Даки», а по-румынски произн. «Дачи».
183
Но он