Для всех нас стало уже очевидным, что, развивая демократию и гласность, нельзя забывать об ответственности и дисциплине. Там, где тезис «Больше гласности!» воспринимается как вседозволенность и анархия, мы уже имеем примеры печальных последствий. В трудовых коллективах всё отчётливее обозначается отчуждение между рабочими и управленцами. Рабочие возмущаются формализмом, с которым проводится сокращение управленческого персонала. В ряде мест обыденным делом становится бросать работу, выставлять ультимативные требования — часто необоснованные. В разрешении конфликтов, для прекращения забастовок все идут на удовлетворение любых требований, в том числе даже несправедливых, лишь бы снять напряжение. За экономический ущерб никто не отвечает. Все это говорит о том, что нам просто необходим закон о дисциплине труда. Нужно чётко сказать, что социализм и забастовки несовместимы.
Эффективный законодательный механизм и чёткая правоохранительная практика должны подкрепить и гласность, и демократию, и дисциплину. Между тем практика говорит об обратном. Ожидание правовой реформы, реорганизации следственного аппарата, по существу, приостановило исполнение действующего законодательства, внесло в ряды работников правоохранительных органов растерянность, неуверенность в правомерности принимаемых решений, законность которых не вызывает сомнений. И всё это идёт от центральных ведомств из Москвы. Сложилась парадоксальная ситуация, когда при резком росте преступности столь же резко снижается привлечение к суду правонарушителей. Никто не сомневается, что перестройка несёт в себе гуманные цели, но мы не должны забывать, что гуманность предполагает соответствующее отношение не только к конкретным правонарушителям, но и к обществу в целом. Крайности здесь ни в коей мере недопустимы.
Многие проблемы, негативные явления в стране и в партии можно снять, если в ближайшее время перестройка даст реальные результаты. Сделать это можно только с помощью самих людей. Необходимо раскрепостить их инициативу, создать условия, при которых они почувствуют себя хозяевами своей судьбы, своей страны. С другой стороны, мы обязаны поднять дисциплину и порядок в государстве. В противном случае всё, что нами задумано и намечено, останется благими пожеланиями. Есть предложение: для решения накопившихся проблем надо чаще, наверное, собирать первых секретарей, чтобы можно было с ними посоветоваться, довести какие-то решения, чтобы мы более уверенно себя чувствовали. Надо увеличить нам самим обороты в работе. Но и главное — надо повысить требовательность и исполнительность со стороны Политбюро. А остальное всё мы сделаем.
Горбачёв М. С. Товарищи, как мы решили, на этом прения заканчиваем. Есть предложение опубликовать полностью всё, что было сказано на этом Пленуме.
Голоса одобрения.
Горбачёв М. С. Пусть и партия, и народ знают. Чтобы всё было ясно.
Голоса. Правильно.
Горбачёв М. С. И пусть коммунисты думают, обсуждают. Это даст хороший импульс для того, чтобы оживилась партийная жизнь.
Голоса. Надо дать с комментарием.
Горбачёв М. С. Я думаю, сначала надо без комментария опубликовать всё — как кто сказал. Нужно посвятить этому два номера партийной газеты, опубликовать всё без изъятий.
Голоса. Хорошо.
Горбачёв М. С. Хорошо. Если вы не возражаете, перейдём сейчас к организационной стороне дела.
Видимо, товарищи, развёрнутого решения по поводу обращения товарищей — членов ЦК, кандидатов в члены ЦК, членов Центральной Ревизионной Комиссии — не требуется. Речь идёт о том, что мы должны выразить своё отношение к нему. В докладе и в выступлениях содержались предложения удовлетворить просьбу товарищей, которую они изложили в своём обращении. Так, да?
Голоса. Да.
Горбачёв М. С. Замечаний нет?
Голоса. Нет.
Горбачёв М. С. Тогда я ставлю на голосование решение Пленума Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза по поводу обращения группы членов ЦК, кандидатов в члены ЦК, членов Центральной Ревизионной Комиссии. Имена этих товарищей не буду повторять. Я всех назвал. Нам требуется общее решение, а не персональное.