Белые люди добились страшного результата: аборигены утратили врожденное чувство необходимости сохранения природной среды. Теперь абориген убивает не то, что ему необходимо, а то, что увидит и может убить. Свои рассуждения ученый заканчивает словами, полными горькой иронии: известно, что белые истребили значительную часть аборигенов на севере страны и пожали свою кровавую жатву. Теперь белые помогают аборигенам уничтожать рыбу и зверя, и очень скоро темнокожие пожнут то, что посеяли белые.
Что же произошло, когда мощные бульдозеры вторглись во Времена сновидений? Из иллюминатора самолета можно было отлично видеть огромные просторы полуострова Кейп-Йорк, северной оконечности Австралийского материка, Уэйпу, крошечный поселок, расположенный в полном безлюдье, — единственное свидетельство присутствия человека на пространстве большем, чем территория некоторых европейских государств. Эта часть Австралии, опаленная солнцем, кишащая докучливыми насекомыми, отрезанная не только от всего мира, но даже и от своего материка, красива и интересна для европейца только из окна самолета. Жить здесь всегда было очень трудно. И все же аборигены племени викмункан уже тридцать тысяч лет устраивали здесь свои стоянки.
В шестидесяти милях от Уэйпы три небольшие речушки образуют что-то вроде дельты. Здесь-то и поселились люди племени викмункан, вернее, его остатки. На языке племени этот уголок природы называется «место, где течет много вод». Люди племени рослы и красивы, по внешнему виду несколько напоминают меланезийцев. Издавна им принадлежали обширные пространства в глубине материка и на побережье.
Забытые в других местах мифы, обряды, поверья, древние обычаи племени, семейные традиции, а также язык здесь живы еще и сейчас, несмотря на то что контакты с обществом белых людей существовали уже долгое время.
Аборигены продолжали жить тем, что могли взять у земли и у моря, передавали из поколения в поколение свои легенды, заботились о том, чтобы женщина не узнала племенных тайн, а молодежь была послушна старикам. Именно этот край с его священными деревьями, скалами и пещерами — основа бытия их племени. Однако теперь старейшины глубоко озабочены тем, надолго ли удастся сохранить это положение и что станет с их культурой. Основания к подобным размышлениям достаточно серьезны. Дело в том, что красные скалы, на которые обратили внимание еще португальские мореходы, прибывшие к побережью полуострова Кейп-Йорк в 1623 году, представляют собой богатейшее месторождение бокситов. Красные земли, извечные владения племени викмункан, насыщены лучшим сырьем для производства алюминия. Племя в буквальном смысле слова сидит на бокситах. Расчеты показывают, что запасов сырья хватит не менее чем на двести лет.
Уже к концу семидесятых годов добыча бокситов достигла десяти миллионов тонн в год. Сюда съехались представители крупных американских и голландских концернов, французских фирм. Этот край стал крупнейшим в Австралии центром горнодобывающей промышленности. Шоссе, железная дорога, огромные предприятия по переработке сырья, терриконы выработанной земли, стволы поваленных деревьев — Уэйпа из глухого поселка превращается в крупный город. Коренные жители, которым прежде принадлежали окрестности Уэйпы, живут теперь в домах на окраине города белых. Они утратили свое лицо, превратились в мелких ремесленников, среди них распространился алкоголизм, у них нарушился семейный уклад, исчезли особые, присущие только им гордость и достоинство.
Остальных людей племени викмункан ожидает та же судьба. Они были вынуждены покинуть свои охотничьи угодья, забросить рыболовство. Они всерьез задумались о своем будущем, которое полно тревоги. Еще недавно племя жило в полной изоляции от мира белых, так как в места их расположения вела очень скверная, вся в рытвинах, дорога, по которой нельзя было проехать. Связь с внешним миром поддерживалась с помощью старенького радиопередатчика да самолетов, совершавших туда редкие рейсы. Именно изоляция помогла проживавшим там аборигенам сохранить традиционный уклад жизни, и они не хотят, чтобы он был нарушен. «Мы имеем право на свою землю. Здесь мы родились. Наши деды и деды наших дедов ходили по этой земле. Все, что здесь есть, — наше», — сказал мне старейшина племени. Ему вторила босоногая девчонка с веселыми глазами: «Я женщина этих мест. Я не желаю другой жизни. У нас своя жизнь, у вас — своя. Так думаю я, так думают люди нашего племени».
Люди племени викмункан обеспокоены. Что станет с их священными местами? Какую пользу из развития горнодобывающей промышленности извлечет темнокожий народ? И они направили премьеру федерального правительства послание, которое подписало большинство людей племени, некоторые поставили «подпись» в виде отпечатков пальцев. В ответ федеральное правительство заявило, что аборигены имеют право сами решать свою судьбу.
Это была не первая жалоба аборигенов, проживающих в штате Квинсленд. В конце семидесятых годов он являлся единственным штатом Австралийского Союза, который отказался признать право аборигенов на землю. Правительство штата держит их в резервациях, и они ограничены в свободе передвижения. Там даже введен полицейский час: существует предписание, чтобы дома аборигенов были открыты настежь для любого, кто пожелает в них войти; есть специальные правила, регулирующие употребление спиртных напитков, пива. Идейный вдохновитель дискриминационной политики — премьер правительства штата Квинсленд Иоганнес Б. Петерсен, по происхождению датчанин, а по прозвищу «Премьер Джо», который постоянно воюет с федеральным правительством, прежде всего по вопросам, касающимся аборигенов. Несмотря на то что наглость и диктаторские наклонности премьера общеизвестны, его ловкость и опытность в политике говорят о том, что он собирается бороться до конца.
Но вернемся к проблемам племени викмункан. Было замечено, что на побережье Квинсленда появились колдуны, мери-мери, которые известны способностью насылать несчастья. Их видели неподалеку от стоянки племени викмункан, они приплыли на пирогах, выдолбленных из цельного ствола. Может быть, для того, чтобы проклясть «Премьера Джо»?
Некоторые теоретики считают, что аборигены могут много выиграть от развития горнодобывающей промышленности, однако, развивая ее и поднимая материальное положение коренных жителей, нельзя забывать об их душе. Например, надо довести до сознания каждого рабочего, что если он свалил дерево, то, по понятиям аборигенов, убил существо, имеющее душу, то есть, уничтожив дерево, он сгубил душу. Любопытно, что местные миссионеры понимают это. Один из них, кстати первый в Австралии католический священник — абориген, принявший сан сравнительно недавно, говорит, что считать земли племен обыкновенной пустыней то же самое, что приравнивать храм Святого Петра в Риме к хлеву. «Земля — основа бытия аборигенов, — продолжает он. — Это — место, на котором живут, оно состоит из деревьев, песка, неба, облаков, рек, ветра… и духа, который сотворил все это, — духа, создавшего и каждого человека… Эта земля — не только основа физического бытия, но и духовный источник жизни. При взгляде на нее рождаются легенды, которые потом передаются из поколения в поколение».