Однако фермерам удается как-то обходить эту договоренность.
Продолжает ли Австралия жить овцами? Что стало с «блеющим богатством»? Нельзя сказать, что австралийская шерсть уже не ценится на мировом рынке. Австралия остается и еще на долгие годы останется крупнейшим в мире экспортером этого сырья.
Как же в наши дни происходит процедура стрижки овец? Если зайти в сарай, где стригут овец, то на первый взгляд покажется, что в нем царит неописуемый беспорядок. В воздухе носятся клочья шерсти, потные мужчины бегают туда-сюда. Однако, присмотревшись повнимательнее, замечаешь, что эта очень тяжелая работа прекрасно организована. Мне довелось наблюдать следующую картину. Шестеро мужчин быстро стригли овец, переходя от одного животного к другому. Между ними суетился юноша, который собирал состриженную шерсть и относил ее к большому столу, где двое мужчин занимались сортировкой. Они вырывали из клубов шерсти всевозможный мусор и передавали их оператору прессовочной машины, которая превращала пышные облака шерсти в компактные брикеты, удобные для перевозки в портовые города и дальше по всему свету.
В этот день небо было безоблачно, и солнце хорошо нагрело железную крышу, так что внутри сарая наверняка было выше сорока градусов, а стригали, словно не замечая жары, почти одновременно выталкивали стриженых овец из сарая в загон и хватали следующих.
Чтобы составить представление о тяжести стрижки овец даже электрическими ножницами, надо вообразить, какая нужна сила, чтобы перевернуть вверх брюхом огромного барана и держать его так крепко, чтобы, быстро снимая пласты шерсти, не поранить. Тот, кто подбирает шерсть с пола, трудится не менее тяжко, поскольку не имеет ни минуты отдыха и все делает бегом. Стригали работают как бы циклами: два часа стригут, полчаса отдыхают, чистя в это время инструменты. Опытные стригали за два часа настригают шерсть с тридцати-сорока овец. Дневная норма — около ста тридцати овец. Чемпионом мира 1965 года по стрижке овец электрическими ножницами стал австралиец, который остриг триста сорок шесть овец за семь часов сорок восемь минут. Стрижка одной овцы продолжалась восемьдесят одну секунду. Это очень напряженная работа: известен даже случай, когда во время соревнований стригалей один из рекордсменов умер на месте от сердечного приступа.
Сейчас стригали, как и прежде, путешествуют группами, но переезжают из одного хозяйства в другое на вездеходах. В наши дни, когда они работают электрическими ножницами, когда переезды не представляют больших трудностей, когда они хорошо питаются и, чтобы утолить жажду, в изобилии получают пиво и другие напитки, стоит вспомнить о тех, кто в героические времена освоения Австралии стриг овец вручную и путешествовал по необъятным степям чаще всего пешком и лишь иногда в небольших повозках.
Период освоения страны был не столь лучезарным, как его изображают некоторые писатели. Иные понимали, что «в монотонной жизни и бараньем жире нет ни капли романтизма». Первые скотоводы жили преимущественно в жалких, кишащих насекомыми хижинах. Однако именно они добились того, что за тридцать лет Австралия превратилась в главного поставщика шерсти для английских фабрик. Австралийские фермеры постепенно отказались от европейских методов овцеводства. Например, они стали оставлять овец на открытых пастбищах круглые сутки, отчего намного улучшилось качество шерсти. Кроме того, они начали разводить мясных овец, чему особенно способствовало появление судна-рефрижератора.
Те, кто создавал «травяные державы», были необычными людьми. Большинство крупных фермеров отличались жестокостью и алчностью, но они добивались своей цели. Возьмем, например, Джеймса Тайсона по прозвищу Голодный Тайсон — короля скотоводов. Его карьера незаурядна, если учесть, что после смерти (кстати, у него не было наследников) его имущество было оценено в пять миллионов долларов, а это были лишь остатки состояния, так как несколько лет продолжалась засуха, нанесшая значительный урон скотоводу. Начинал же Голодный Тайсон с годового дохода в тридцать фунтов стерлингов.
Когда в 1851 году в Австралии вспыхнула «золотая лихорадка», Тайсону пришло в голову перегнать стада туда, где было найдено золото. Таким образом, во времена, когда о холодильниках не было и речи, Тайсон транспортировал свежее мясо на четырех ногах. На территории прииска он открыл небольшую лавку, где и продавал мясо золотоискателям. В результате он сколотил неплохой капиталец и начал скупать земли, все увеличивая свои владения. Тайсон прославился своей скупостью. Так, отправляясь в путь, он брал с собой шиллинг, чтобы заплатить за паром, но каждый раз ему было жаль отдавать деньги, которые он мог бы потратить более разумно, и он со своим конем преодолевал быстрое течение реки вплавь. Шиллинг сохранялся, но запасы, без которых в те времена нельзя было выезжать в буш, намокали, и тем не менее Тайсон никогда не выбрасывал их.
Было бы неверно думать, что Тайсон нажил огромное богатство только благодаря скупости. Его биограф утверждает, что оно добыто неиссякаемой энергией и удачливостью. Он никогда не позволил себе выпить ни рюмки вина, никогда не курил. И те, кто его хорошо знал, не могли бы обвинить его ни в одном смертном грехе, кроме алчности. Он настолько владел собой, что даже при самых трудных обстоятельствах ни одно ругательство не сорвалось с его языка, а простота его жизни и привычек обезоруживала даже тех, кто завидовал его богатству.
Тайсон был известен тем, что очень просто одевался и часто, смешавшись среди своих работников, не знавших его в лицо, проверял их работу.
Австралийцы, так же как и англичане, обожали иносказания, с помощью которых смягчали горькую правду. Если землевладелец говорил наемному рабочему: «Какой прекрасный сегодня день для путешествия», это означало, что он увольняет батрака. Лучше всего характеризует Тайсона история, рассказанная очевидцем. В его времена безнаказанно использовался детский труд. Тайсон взял на работу в свой дом голодную сироту из приюта. Оказалось, что Мэри страдала распространенной тогда формой слепоты, вызванной недоеданием. Из-за плохого зрения девочка с трудом передвигалась, но это не помешало Тайсону сразу же определить ее на работу. За столом Тайсон обычно сам нарезал кусочки мяса. Можно не упоминать, что кусочки, которыми он наделял своих сотрапезников, были более чем скромными. Как-то за ужином он пододвинул девочке ее порцию мяса и спросил: «Ну, как у тебя с глазами, Мэри?» Девочка ответила: «Очень скверно, мистер Тайсон. Я даже не вижу мяса на тарелке». На следующий вечер хозяин снова спросил, выдавая ей тоненький кусочек говядины: «Ну, Мэри, а как сегодня твои глаза?» — «Думаю, мистер Тайсон, — ответила бедная девочка, — что сегодня немного лучше: сегодня я сквозь мясо вижу тарелку…»
Одним из крупнейших помещиков в Австралии считается Сидней Кидмен. О нем говорят, что он мог проехать из Аделаиды в Южной Австралии до Дарвина на ее северной оконечности, то есть несколько тысяч километров, не покидая своих владений.
Яркой фигурой был похититель скота Гарри Редфорд. Почему именно его образ запечатлелся в памяти потомков? В 1870 году ему сказочно повезло: в штате Квинсленд он увел стадо в тысячу голов и переправил одному ему известными тропами в Аделаиду (Южная Австралия). Сейчас этот путь можно проделать на авиалайнере за несколько часов. Редфорд был арестован и предстал перед судом, но суд присяжных, восхищенный небывалым переходом, не вынес ему никакого наказания. Позже он занялся легальным перегоном стад через пустыню. Покоритель пустыни утонул в 1901 году в возрасте пятидесяти девяти лет, переплывая небольшую речку.
Потомки первых колонистов, заметил один из австралийских историков, в третьем или четвертом поколении, которым достались огромные территории, теперь избавляются от них, так как либо не выдерживают постоянной борьбы с природой, либо просто предпочитают спокойную городскую жизнь. Примером может служить семья Дюрак, судьба которой представляет собой истинно австралийскую эпопею.