Западная Австралия останется в моей памяти как штат, где «тирания расстояний» ощущается особенно остро. Никогда не забуду, как я целую ночь летел на реактивном самолете из столицы штата города Перт в северном направлении, и весь этот путь пролегал над территорией штата. Как и в других районах Австралии, здесь самое верное транспортное средство — авиация.
В свое время в штате Западная Австралия одно из его бедствий представляло собой крошечное создание, поедавшее асфальтовое покрытие дорог. Было подсчитано, что каждый червячок при хорошем аппетите способен в течение пяти секунд проглотить количество асфальта, равное его весу. Путешествие на машине по дороге, ведущей из столицы штата на север и называемой Дорогой безумцев, полно разнообразных «удовольствий» по всей трассе протяженностью в тысячу восемьсот километров, тем более что на пути лежат всего три поселка, зато один из них насчитывает целых две сотни жителей.
Штат Западная Австралия прильнул к Индийскому океану, поэтому неудивительно, что жители Перта проводят свои отпуска на Сейшельских островах или на Маврикии.
Мне кажется, что этот штат, где население в основном британского происхождения, но где очень мало каторжников, в большей степени, чем все остальные штаты Австралийского Союза, сохранил дух пионерства, особенно в своей северной части.
Небывалые минеральные богатства Западной Австралии стали причиной огромных скачков на бирже. Когда там однажды бурили колодец и вместо воды наткнулись на никелевую руду, то сначала не могли понять, стоящее это открытие или нет, а пока решали, акции продавались по восемьдесят центов. Однако вскоре они подскочили до ста тридцати, а через несколько недель до двухсот восьмидесяти долларов, чтобы спустя некоторое время снова упасть. Никелевая горячка — лишь одна из страниц великих открытий на территории штата Западная Австралия.
Этот штат, как и некоторые другие штаты Австралии, имеет своих представителей в крупнейших торговых столицах мира, где они расхваливают свою продукцию. Говорят, что амбиции Западной Австралии так же велики, как ее территория.
Однако дела в штате идут не слишком гладко. Так, район Пилбары, где занято едва ли три процента рабочей силы штата, печально известен тем, что ежегодно там тратится на забастовки шестьдесят процентов рабочего времени. Поводы для забастовок самые разные — начиная от старых споров о продолжительности рабочего дня и вопросов, касающихся условий труда, и кончая «обычными», бытовыми. Так, однажды забастовка по «обычному» поводу (предприятие пыталось удалить из общежития для одиноких мужчин поселившихся там девушек) длилась два дня и полностью остановила работу шахты по добыче железной руды.
Одно из чудес австралийской политической системы состоит в том, что от огромного избирательного округа Калгурли в Западной Австралии в федеральный парламент выбирают только одного депутата. Как следует из его слов, он проделывает за год путь в полмиллиона километров, стараясь объехать всех своих избирателей. Статистика — довольно скучная штука, и я обещал, что буду избегать ее, но все-таки следует вспомнить, что этот избирательный округ протянулся между двумя океанами и охватывает пространство в 2,6 миллиона квадратных километров, то есть примерно в десять раз больше, чем территория Великобритании. Простая арифметика наглядно показывает, что если в Палате общин в Лондоне заседает шестьсот тридцать пять депутатов, то Калгурли имеет право послать в парламент Канберры шесть тысяч триста пятьдесят депутатов, а посылает одного.
На территории избирательного округа проживает сто сорок тысяч человек, из них шестьдесят шесть тысяч, имеющих право голоса. Здесь находятся богатые месторождения железной руды, никеля, золота, олова, урановых руд, бокситов, меди, сурьмы, молибдена. Предполагается, что есть также богатые месторождения платины. К этому надо прибавить самые крупные в Австралии запасы природного газа и, вероятно, нефти. На этих землях расположены огромные хозяйства, производящие пшеницу, а также крупные скотоводческие фермы. Наконец, здесь прекрасно организованы рыболовство и ловля креветок. Экспорт одних только продуктов промышленности, перерабатывающей «дары моря», приносит годовой доход в сто миллионов долларов, и это только начало. В страны Азии экспортируется девять миллионов тонн соли в год. Таким образом, депутату есть кого и что представлять.
Раз уж мы попали в избирательный округ Калгурли, мне хотелось бы рассказать об одной очень интересной пивной, в которую я посоветовал бы заглянуть, если вам придется ехать из Калгурли в Норсмен. Это примерно на середине пути. Вы ни за что не заблудитесь, потому что в местности под названием Видчемулта одна-единственная пивная.
Рекомендую вам заглянуть в прачечную на заднем дворе. Вы увидите там нечто, очень напоминающее гроб. Ничего удивительного — это и есть гроб. Случилось так, что лет тридцать или сорок тому назад жена владельца пивной заболела. Он был очень огорчен и сказал: «Моя жена будет похоронена не так, как тот бедолага в 1912 году». Не откладывая, он заказал в Калгурли роскошный гроб и поставил его в баре. Завсегдатаи пивной с восхищением и почтением осматривали гроб, поражаясь качеству работы.
Однако между тем жена выздоровела. Завсегдатаи привыкли к гробу, успели закапать его и прожгли окурками, так как имели обыкновение ставить на него кружки с пивом и гасить о него окурки. Вскоре хозяйка настолько поправилась, что попросила мужа купить ей для стирки новое корыто. Тогда хозяина внезапно осенило, и он обратился к своей половине: «Послушай-ка, твой гроб будет идеальным корытом! Он же большой и к тому же обшит цинком! Будет просто замечательно, когда мы поставим его в прачечной!» Так и сделали, но время от времени ему все-таки приходится терпеть ворчание жены, чувствовавшей себя не слишком уютно, стирая белье в собственном гробу.
Я не хотел бы быть заподозренным в нежелании удовлетворить ваше любопытство, дорогие читатели. Что это были за похороны, о которых с таким презрением говорил хозяин пивной? А было так. Как раз в этой пивной у одного человека, занимавшегося изысканиями золота и других полезных ископаемых, случился приступ, и бедняга скончался. Хозяин пивной дал двум горнякам ответственное задание сделать гроб, но дело оказалось непростым, так как в этом пустынном месте совсем негде было взять доски. Климат же здесь таков, что надолго оставлять покойника непохороненным крайне негигиенично и неприятно для окружающих.
Горняки рьяно взялись за дело, употребив в качестве материала досточки от ящиков из-под динамита, который употреблялся в шахтах. Но их было не так уж много, и мастера в целях экономии стали обкладывать тело досточками, уложив его для удобства на стойке. Лучшего места было просто не найти! Рядом сколько угодно пива, другие горняки подносили им пустые ящики. Работать было удобно, приятно, и мастера не торопились. Но когда прошло три дня, хозяин пивной решил, что он уже довольно терпит труп, лежащий на стойке, и отдал решительный приказ: «Похоронить его немедленно!» Но те ответили, что не могут: нужны еще ящики, так как у покойника торчат из гроба ноги. Хозяин посмотрел и увидел, что так оно и есть, но тут же нашел блестящий выход: «Наденьте ему башмаки!»
Так умер и был похоронен в этом безлюдном месте бедняга, так умирали и целые города. Кончалась руда, ради добычи которой строился поселок, — уходили люди. Так возникли города-призраки — особенность этого края. Случалось, что с молотка продавали целые поселки, вот и становились они городами-призраками. Такая судьба постигла город Кракоу, который во время расцвета насчитывал две тысячи триста жителей, а в последнее время около двухсот, да и те собрались уезжать. На местном золотом прииске прекратилась добыча золота, единственный источник доходов. С молотка пошли холодильники, матрацы, детские коляски — все, что не хотели везти с собой люди, покидающие город. Были проданы восемьсот книг городской библиотеки, и, когда аукцион закончился, в городе остались лишь некоторые одинокие пенсионеры, хозяева нескольких окрестных ферм и последней в городе пивной, где когда-то старатели весело пропивали свои деньги, заработанные в поте лица.