Причины поражений, которые привели к так называемой непосредственной угрозе, до сих пор — предмет исследования. «Сидней Морнинг Геральд» вывела на свет божий любопытные детали малоизвестного эпизода. Нападение японцев на американскую базу в Перл-Харборе на Гавайских островах было полной неожиданностью. Приказ из штаба в Лондоне был направлен непосредственно на военные базы, расположенные на Малайских островах. Он был известен и командиру австралийского самолета-разведчика «Локхид Гудсон» — «А-16-19», который нес службу над Южно-Китайским морем. Приказ гласил: «Наш самолет не должен стрелять первым». В случае войны на Тихом океане Великобритания и Австралия должны были стать не нападающей стороной, а жертвой нападения.
6 декабря 1941 года. С австралийского самолета отлично виден японский конвой — тридцать пять кораблей, из них двадцать два транспортных с тысячами пехотинцев на борту. Конвой двигается прямо к восточному побережью Малайских островов. Это уже второй конвой, обнаруженный командиром «А-16-19» Ремшоу в этот день.
Он запросил у военной базы в Котабару разрешения наблюдать за конвоем и получил отказ. Сорок восемь часов спустя именно этот конвой неожиданно для британских и австралийских оборонных войск высадил десант на островах Малайского архипелага. Война на Тихом океане началась.
Смогли бы японцы осуществить свой план, если бы Ремшоу имел возможность и дальше вести наблюдение за конвоем? Очевидно, если бы не внезапность нападения, оборону Малайев можно было бы организовать значительно лучше. Американцы также подготовились бы к японскому нападению на базы в Перл-Харборе и на Филиппинах.
Вряд ли удастся установить, почему самолету разведки не позволили наблюдать за дальнейшим продвижением конвоя. Этого вопроса касаются лишь в примечаниях к официальной истории войны, да еще есть упоминание в материалах комиссии Конгресса США.
В конце ноября 1941 года президенту Рузвельту и премьер-министру Черчиллю стало ясно, что Япония ударит без предупреждения в районе Тихого океана. Общее мнение было таково, что целью нападения могут стать либо британские, либо голландские территории, а возможно, прибрежные районы СССР. 1 декабря было объявлено положение боевой готовности первой степени для всех баз британских и австралийских ВВС на Малайях, так как была отмечена повышенная военная деятельность японцев в Индокитае вследствие явного тупика, в котором оказались американо-японские переговоры. Однако этот приказ был, в сущности, аннулирован другим, который за два дня до этого издал маршал авиации сэр Роберт Брук-Пофем, главнокомандующий всеми союзническими силами на Дальнем Востоке. Приказ исходил из Лондона и запрещал нападение на японские десантные войска, направлявшиеся на Сиам или в сторону Малайского архипелага.
Мысль англичан была проста: необходимо втянуть в войну США. Общественное мнение Америки не одобрило бы вступление в войну на стороне союзников, если бы Великобритания нанесла первый удар в целях распространения конфликта с Японией на район Тихого океана. Поскольку стало очевидным, что Япония включится в войну на стороне Германии и Италии, было в высшей степени важно, чтобы она оказалась агрессором и именно так была бы квалифицирована.
После объявления приказа о боевой готовности почти целую неделю стояла низкая облачность и штормовая погода, что удерживало британские и австралийские самолеты на их аэродромах. Только поздним утром 6 декабря трем самолетам Королевских ВВС удалось взлететь с залитой дождем стартовой полосы аэродрома в Котабару на острове Сулавеси, чтобы произвести разведку. Вот тут-то, как уже говорилось, в течение двух часов поручик Ремшоу и наблюдал за двумя японскими конвоями. Сначала за меньшим, в каких-нибудь ста восьмидесяти пяти милях от Малайских островов, потом за большим, состоящим из двадцати двух транспортеров. Это было в субботу в 12 часов 30 минут по сингапурскому времени.
Четверть часа спустя поручик Д. Г. Эмертон со своего разведывательного самолета обнаружил еще один японский конвой, идущий в направлении Малайев: два крейсера, десять эсминцев и двадцать один транспорт в трехстах шестидесяти милях от берега. Поручик уведомил базу в Котабару, его сообщение было передано в Сингапур, а также военному атташе США генералу Ф. Бренку. Тот, в свою очередь, отправил телеграмму в Вашингтон. Судя по стенограмме Комиссии Конгресса, Вашингтон не предпринял никаких действий в ответ на сообщения о передвижениях японских войск. Вероятно, их сочли не заслуживающими внимания.
Зато в Австралии маршал сэр Чарльз Барнет, начальник штаба ВВС, созвал совещание в Мельбурне, в котором приняли участие голландский и американский атташе, и сообщил им о японских конвоях. Американцы тотчас вернулись в свой офис и составили телеграмму в Вашингтон. Однако ее надо было заверить у австралийских властей. Барнет попросил военного атташе полковника М. Смита повременить с отправкой, пока военный кабинет не будет информирован о конвоях.
Барнет стремился задержать телеграмму, и у него на это кроме названной им самим была еще одна причина. Дело в том, что полковник Смит в своей телеграмме давал понять, что голландское и австралийское командование готовится провести в жизнь принятый ранее план противодействия агрессивным устремлениям Японии в юго-западном регионе Тихого океана. Реакцию США на это сообщение трудно было предвидеть, поэтому Барнет и решил задержать телеграмму.
С большой неохотой Смит согласился задержать ее на двенадцать часов, но задержана она была на восемнадцать, и послали ее не в Вашингтон, а на Гавайи с просьбой переслать в Вашингтон.
Примечание в работе по истории войны на Тихом океане обосновывает запрещение разведчику Ремшоу наблюдать за японским конвоем тем, что оба «Гудсона» не могли дольше оставаться в воздухе. Такие объяснения привел маршал Брук-Пофем. В то же время автор этого тома истории утверждает, что оба самолета к моменту обнаружения конвоя находились в воздухе неполных три часа, а могли находиться в полете по меньшей мере восемь, если не десять часов, то есть вполне были в состоянии вести наблюдения за конвоем. Остается неясным, от кого исходил приказ о возвращении на базу — с базы в Котабару или от командования в Сингапуре.
После полудня другой разведчик искал конвои, но безрезультатно. В 18 часов 30 минут из Сингапура ушел на ночной облет гидросамолет британцев «Каталина». В то же время был отдан приказ о готовности номер один. В очень скором времени радиосвязь с «Каталиной» прервалась, и был послан второй гидроплан такого же типа. Оба пропали без вести вместе с экипажами. В субботу вечером, не имея никакой информации о самолетах, улетевших в разведку, штаб Брук-Пофема пришел к выводу, что конвои изменили курс и направляются в сторону Сиама.
Непонятно также и следующее. Несмотря на то что приказ, запрещавший наступательные действия, оставался в силе, днем раньше, то есть 5 декабря, военное министерство известило Брук-Пофема, что разрешает без уведомления Лондона начать операцию «Матадор». Это было кодовое название мощной операции, имевшей целью воспрепятствовать захвату японцами Сиама. Таким образом, Брук-Пофем обладал полной свободой действий, тем более что создавалось впечатление, будто истинной целью японских конвоев был именно Сиам.
На следующий день, в воскресенье 7 декабря, велась усиленная разведка — после полудня были обнаружены торговые суда Японии с людьми в мундирах пехотинцев на борту. Сопровождавший их крейсер обстрелял одного из «Гудсонов», но это не было признано достаточным для ответных действий.
Дальнейшее хорошо известно. В 12 часов 30 минут японские войска высадились на Малайских островах с тех самых судов, которые были обнаружены разведкой двумя днями раньше. Полтора часа спустя японские самолеты застигли врасплох американцев на базе в Перл-Харборе. Они потопили или повредили девятнадцать военных кораблей, уничтожили сто двадцать самолетов и две тысячи четыреста американских моряков. Так началась война с Японией.
За это время погиб поручик Ремшоу, человек, который мог изменить ход исторических событий, если бы ему позволили это сделать. Его «Гудсон» был сбит утром, уже после того, как японский десант высадился на Малайях, когда поручик пытался потопить корабли с императорскими войсками.