Умирающий печально покачал головой.
— Можете ли вы, все вы простить меня? — спросил он настолько слабым и тихим голосом, что, если бы не царящая в комнате гробовая тишина, то его слова вряд ли кто-то расслышал.
— С большой радостью, мой бедный друг, поскольку я надеюсь, что будет прощен мой бесконечно больший долг перед Господом, — ответил мистер Леланд с чувством, сердечно пожимая худую руку Уилкинса.
Фостер был глубоко тронут.
— Да благословит вас Бог за эти слова, — прошептал он.
— Как я в вас ошибался, сэр!
Он перевел взгляд на мистера Динсмора и Травиллу, и, подойдя к кровати, каждый из них дал умирающему то же заверение, что и мистер Леланд, который затем сказал:
— Я прошу у тебя прощения, Фостер, за любые слова раздражения, которые я мог сказать, или за любые другие свои поступки, возбудившие у тебя недобрые чувства по отношению ко мне.
В ответ умирающий молча пожал Леланду руку. В этот момент миссис Леланд импульсивно вскочила и упала на колени у кровати Уилкинса.
— И меня! — воскликнула она, разражаясь потоком слез.
— Простишь ли ты мне свою смерть? Мне невыносимо думать, что это — дело моих рук, хотя это и была законная самозащита ради спасения своих близких.
— Конечно… я вас… прощаю, — сказал Уилкинс и потерял сознание.
— Нас здесь слишком много, — сказал врач, выпроводив из комнаты всех, кроме матери.
Элси осталась в смежной комнате, пытаясь утешить сестер Уилкинса, в то время как миссис Леланд и джентльмены вышли на веранду, где встретили только что прибывшего мистера Вуда, которого вызвали для беседы и молитвы с умирающим.
— Как он? — спросил священник. — Я могу сразу же отправиться к нему в комнату?
— Не сейчас. Он без сознания, — ответил мистер Динсмор и начал описывать умственное, духовное и физическое состояние Уилкинса, о чем он мог судить из их беседы, а также из разговора умирающего с доктором Бартоном, в деталях описанного Элси.
— Да, Бог до последней минуты дает человеку возможность обрести милость и довериться Христу в спасении своей души! — воскликнул пастор. — Однако покаяние на смертном ложе — шаткое основание для спасения. За свои пятьдесят лет сужения я видел множество таких покаяний, но среди всех тех, кто оправился от болезни, которая казалась смертельной, только один человек твердо придерживается своего исповедания веры. Все остальные вернулись на свои прежние злые пути, показав в конце концов, что они обманывали самих себя и их вера лицемерна, а «надежда лицемера погибнет; упование его подсечено, а уверенность его — дом паука». Тем не менее, с нашим Богом нет ничего невозможного, и Он приглашает всех, кто еще опирается на основание молитвы: «Желающий пусть берет».
В этот момент к ним присоединилась Элси, которая, пожав пастору руку, сказала тихим, полным слез голосом:
— Я рада, что вы приехали! Он опять пришел в себя и спрашивает о вас.
Мистер Вуд прошел с ней к кровати больного. Потускневшие глаза Уилкинса на мгновение просветлели.
— Вы приехали. О, скажите мне… что я должен сделать… чтобы спастись!
— Я могу только указать на Агнца Божьего, взявшего на себя грех мира, — ответил глубоко тронутый пастор, — и лишь повторить Его приглашение: «Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли».
— Я стараюсь… стараюсь, — тихо прошептали бледные губы Уилкинса, в то время как его руки начали медленно двигаться из стороны в сторону так, как будто он на ощупь пробирался в темноте. — Господь, пожалуйста, спаси…
Комнату наполнила глубокая тишина, которую нарушил скорбный крик матери, упавшей на колени возле кровати.
Сжав холодную руку сына, она начала покрывать ее поцелуями и слезами.
С последним словом дух покинул тело Уилкинса. Для него больше не существовало времени, потому что он вступил в вечность. Его дни были коротки и греховны. Ему не было еще и тридцати, и, обладая крепким телосложением и хорошим здоровьем, он вполне мог прожить долгую жизнь в мире со всеми людьми, но из-за своих злых деяний ушел в расцвете лет.
Кровожадные и коварные не доживут и до половины дней своих.
Ибо возмездие за грех — смерть.
Глава 21
Неотразимы чары доброты.
На протяжении всех последующих тягостных событий Элси все время была рядом с Фостерами, помогая им и утешая с нежнейшим сочувствием и самой деликатной добротой, на которые была способна. Она вместе с мужем и отцом взяла на себя заботы и хлопоты по подготовке к похоронам и, тайно оплатив все счета, передала квитанции миссис Фостер.