— Но я не хочу сегодня повторять уроки, — ответил Эдди, надувая губы и решительно уклоняясь от маминого взгляда.
— Сын мой, — сказала Элси с мягкой серьезностью, — разве мы были посланы в этот мир, чтобы угождать себе?
— Нет, мама.
— Правильно. «Ибо и Христос не Себе угождал», а мы стараемся быть похожи на Него. Чью волю Он исполнял?
— Своего Отца, мама.
— Да, а чью волю ты хочешь исполнить?
— Божью волю, как ты учила меня, мама, но…
— Что, сын?
— Мама, ты рассердишься, если я выскажу свои мысли?
— Думаю, нет. Говори.
— Но может… может в этот раз это — твоя воля? Я имею в виду — об уроках. Пожалуйста, мама, не думай, что я хочу быть непослушным, спрашивая это.
Элси привлекла к себе сына и, наклонившись, поцеловала его в лоб.
— Нет, сынок, ты хочешь, чтобы я объяснила тебе, и рада, что ты высказал свои мысли. Да, в этот раз это — моя воля, но, поскольку Бог повелевает детям почитать своих родителей и повиноваться им, разве это также и не Его воля?
— Думаю, да, мама. Но я хотел бы, чтобы в твоей воле для меня сегодня не было учебы.
Элси не могла сдержаться, чтобы не улыбнуться. Еще раз поцеловав сына в лоб, она спросила:
— Как ты думаешь, Эдди, я люблю тебя?
— О да, да, мама, я знаю, что ты любишь меня, и я тоже люблю тебя. Сильно, сильно! — выпалил мальчик, обнимая Элси за шею. — И я знаю, что ты просто хочешь, чтобы я был хорошим и счастливым, и что ты желаешь для меня самого лучшего. Поэтому я обещаю, что больше не буду непослушным.
В этот момент раздался общий возглас радости трех других детей, которые тихо и с большим интересом выслушали этот разговор, и теперь столпились вокруг мамы, наперебой целуя ее и говоря о своей любви.
Каждый из них в той или иной степени испытывал неприязнь к повседневному монотонному труду, но сейчас эта неприязнь улетучилась, и дети выполнили назначенные им задания с большей охотой и решимостью, чем обычно. Ах, как приятен труд любви — любви к дорогим земным родителям и еще более — любви ко Христу. Любая, даже самая низменная работа, если она движима этой любовью, лишается всякой монотонности.
Глава 23
Поставь преграду в гортани твоей, если ты алчен
Наконец, счастливый день настал — очень быстро для отцов и матерей, и очень, очень медленно для нетерпеливо ожидающих детей. Пожилой мистер Динсмор принял настоятельное приглашение своей внучки и ее мужа присоединиться к их компании, и вместе со слугами группа путешественников получилась довольно таки большой.
Поскольку они не торопились, а теснота железнодорожного вагона была бы очень утомительной для младших детей, то было решено ехать водным путем.
Под вечер необычно теплого и погожего ноябрьского дня наши путешественники с удобством разместились на борту красивого парохода, направляющегося в Новый Орлеан.
Никакая печаль прощания не омрачила их радость. Судно, пуская клубы дыма, выходило из гавани, дети прыгали от радости, и все были явно счастливы, сидя или стоя на палубе и наблюдая за удаляющимся берегом.
Наконец, земля совсем исчезла из виду, и вокруг, сколько видел глаз, простиралось только небо и вода. У пассажиров появилось достаточно времени для того, чтобы уделить внимание друг другу.
— На борту есть несколько человек приятного вида, — отметил мистер Травилла в полголоса, обращаясь к своей жене.
— Не считая нас, — добавил, смеясь, кузен Рональд своим обычным забавным тоном.
— Да, — ответила Элси. — К примеру, вон та группа: полагаю, молодой священник с женой и ребенком. Какой чудный мальчик! По-моему, он примерно того же возраста, что и Гарольд.
— Да, мама, — отозвался упомянутый джентльмен, — он, наверное, хороший мальчик. Могу я поговорить с ним? Можно, папа?
Мистер Травилла разрешил, и в следующий момент мальчики уже стояли рядом, восторженно глядя друг другу в лицо.
— Папа, — отметил маленький незнакомец, подняв глаза на своего отца, — я очень хотел бы, чтобы у меня было лицо как у этого мальчика.
— Правда, сынок? — ответил отец с улыбкой. — Он, определенно, очень милый. Предлагаю вам пожать руки, Фрэнк.
— Да, сэр, — сказал ребенок, протягивая маленькую пухлую руку. — Как тебя зовут, мальчик?
— Гарольд Травилла, а тебя — Фрэнк?
— Да, Фрэнк Дейли. Тебе нравится этот красивый большой пароход?
— Да, нравится. Хочешь пойти со мной и познакомиться с моими мамой и папой?
Фрэнк вопросительно посмотрел на своего отца.