Глаза Батры снова открылись.
– Там, где мы не вмешиваемся, происходит еще худшее, оно происходило всегда, задолго до нашего появления, и произошло бы здесь без нас. Мы знаем это. Но чего стоит наше знание при виде ужасов, которых нам не удалось предотвратить? Тем более если взять случаи, когда мы вмешивались в события или даже сделали их возможными.
Голос Батры звучал искренне и огорченно. Анаплиан (которая с инстинктивным недоверием относилась к стопроцентным, нисколько не измененным гуманоидам человеческой расы) спросила себя, искренен ли он в своих эмоциях, – это странное, стократно иноземное существо возрастом более двух тысяч лет, которое все еще считал себя принадлежащим к мужскому полу, – или же просто изображает чувства. Но такая мысль мелькнула лишь на несколько мгновений – Анаплиан давно поняла, что думать об этом бесполезно.
– Ну что ж, – сказала она, – дело уже сделано.
– А предстоит сделать гораздо больше, – заметил Батра.
– Если нужно, значит сделаем. – Анаплиан начала терять терпение. Терпения ей всегда не хватало. Ей говорили, что это недостаток. – Я так думаю, – добавила она.
Проволочный куст чуть подался назад, и «лицо» на нем, казалось, кивнуло.
– У меня новости, Джан Серий, – сказал Батра таким тоном, что она вздрогнула от ужаса.
– Да? – откликнулась Анаплиан, чувствуя, что пустеет изнутри и как бы съеживается.
– Джан Серий, я должен вам сообщить, что ваш отец погиб, а вашего брата Фербина, видимо, нет в живых. Примите мои извинения. За эту новость и за то, что я приношу ее вам.
Она выпрямилась и подтянула под себя ноги, совсем закрывшись в коконе подвешенного стула, который слегка раскачивался. Глубоко вздохнув, она заставила себя раскрыться.
– Да, – сказала она, – да-да, – и отвернулась.
Конечно, она старалась подготовиться к этому заранее. Отец был воином, всю свою взрослую жизнь провел в войнах и сражениях и обычно управлял государством, находясь во главе армии. Еще он был политиком, но здесь ему приходилось учиться, а военное дело было у него в крови. Анаплиан всегда знала, что отец умрет не от старости. В течение первого года, проведенного ею среди странных людей, называвших себя Культурой, она постоянно ждала, что придет известие о его смерти и нужно будет лететь на похороны.
Постепенно это перестало ее беспокоить. Постепенно она уверовала, что встретит это известие более или менее безразлично.
Агент Контакта обязан был прекрасно знать историю, а агент Особых Обстоятельств – еще лучше. Чем больше Анаплиан узнавала о тенденциях развития обществ и цивилизаций, чем больше портретов великих вождей проходило перед ее глазами, тем меньше – в самых разных смыслах – думала она об отце.
Ей стало ясно, что он – всего лишь одна из сильных личностей в одном из этих обществ на одном из этапов развития, когда легче быть сильной личностью, чем истинно мужественным. Мощь, ярость, решительная сила, готовность сокрушать – как ее отец любил эти слова и понятия! И какими ничтожными выглядели они, если знать, что все это многократно проигрывалось самыми различными видами на протяжении веков и тысячелетий.
Именно так действует власть, так утверждают себя сила и воля, так людей убеждают поступать против собственных интересов. Именно в это должны уверовать твои подданные, именно этим способом реализуется неравное распределение в условиях бедности, сейчас, и потом, и еще позднее…
Для всех, кто родился в Культуре, это были непреложные истины, такие же очевидные, как движение звезды вдоль Главной последовательности или сама эволюция. А для таких, как Анаплиан, пришедших в Культуру извне, воспитанных в обществе, совсем непохожем на Культуру и явно отстававшем от нее в развитии, это понимание приходило за гораздо более короткое время, производя настоящий шок.
Значит, Фербин тоже мертв. Вероятно. Этого она не ждала. Перед ее отлетом они шутили: мол, Фербин может умереть раньше отца от удара кинжалом за карточным столом или от руки мужа-рогоносца. Но такие вещи обычно говорились из суеверных соображений – вакцинирование будущего ослабленным штаммом прискорбной судьбы.
Бедняга Фербин, он никогда не хотел быть королем…
– Вам дать время, чтобы поплакать? – спросил Батра.
– Нет. – Анаплиан яростно тряхнула головой.
– Уверены?
– Абсолютно, – сказала она. – Мой отец – он погиб в бою?
– Да, судя по всему. Но не на поле боя, а от ран. Прежде, чем подоспела врачебная помощь.