Но я сдался. Встал на колени, подвинулся к концу ванной, пустил из крана обильную, сильную струю воды и подставил под нее член.
Тело мгновенно напряглось от захлестнувшего меня удовольствия. В голове замелькали эротические картины, которые очень быстро превратились в одну фантазию. Даже не фантазию — видение. Я еще злился, еще пытался прекратить все это, но остановиться уже не мог.
Я стоял в темной комнате. Я почему-то знал, что все происходит в Ульстейвике, куда наш оркестр ездил на фестиваль пару месяцев назад. Мы там тоже жили в школе, и в моей фантазии мы ночью втроем проникли в закрытый учебный класс, где днем шли занятия и куда оркестрантам заходить не разрешали.
Я неподвижно стоял посреди комнаты. Царил полумрак. Парни были рядом. Оба смотрели на меня. Сердце мое бешено колотилось, в животе образовался холодный ком, пальцы дрожали, но я не двигался. Мы молчали. Что-то было сказано только что, что-то, из-за чего я стоял неподвижно, а оба парня смотрели на меня, но сказанное уже было не столь важно. Гораздо важнее было то, что я покорился чему-то и теперь обреченно ждал, и они знали, что я жду.
Риг неуверенно оглянулся на Свена. Медленно шагнул ко мне. Поглядел в глаза. Мы были так близко, что меня окутывало тепло его тела. Мы оба боялись пошевелиться. Спустя несколько долгих секунд Риг придвинулся ко мне вплотную. Я почувствовал прикосновение его тела, но не отступил. Он был рядом, совсем близко, его глаза, казавшиеся огромными, поблескивали прямо перед моими. Дыхание раз за разом касалось моего лица. Все происходило в полной тишине, будто во сне. Наши тела соприкасались. Я чувствовал движения его груди, когда он вдыхал воздух. Его колено упиралось в мое, а по животу скользило что-то твердое, когда он переступал с ноги на ногу.
Потом тонкая рука с длинными пальцами поднялась и мягко прикоснулась к моей щеке. Было это прикосновение легким, почти неощутимым, но меня будто током ударило. Мы продолжали смотреть друг другу в глаза, а рука Рига двинулась по щеке вверх. Подушечки пальцев заскользили по скуле, поднялись на висок и нырнули в волосы перед ухом.
— Мати, — пробормотал Риг, и его глаза, казалось, придвинулись еще ближе к моим.
Его пальцы прошли сквозь мои волосы, оказались на затылке, спустились по шее к задней части ворота рубашки. Ладонь на мгновение нырнула за него, и я почувствовал, как ткань натянулась на горле, не давая мне нормально дышать, но рука тут же перебралась обратно на щеку и остановилась там же, откуда начала.
— Милый Мати, — прошептал Риг.
Теперь его ладонь скользнула по моим волосам сразу на плечо, опустилось по руке до локтя и оттуда перебралась на бок, в подмышку. Еще через мгновение она уже прочертила по бороздке между ребрами линию по груди, добралась до противоположной подмышки, вернулась к грудине, легла на левый сосок и оттуда переместилась на живот, сразу под ребрами. Появилась вторая рука. Она легла на мое плечо и стала медленно смещаться по спине через лопатку вниз.
Все мои чувства сконцентрировались на этих руках. Я весь был в них.
Риг не прижимал меня к себе. Он даже не обнимал меня. Не пытался ощупывать, тискать, лапать или что там еще делают в порыве желания. Просто его ладони скользили по мне. Просто наши тела соприкасались. Нежные пальцы бродили по животу и пояснице, заставляя меня напрягаться, а сердце — пропускать удары каждый раз, когда ласкающие меня руки оказывались в опасной близости от ремня брюк.
Тут ко мне шагнул Свен. Риг даже не обернулся, но я настороженным взглядом следил, как Свен обходит меня и исчезает из поля зрения где-то сзади. Еще через мгновение его тело прижалось ко мне. Риг перенес свою ладонь с моей спины на грудь, и руки Свена тут же сжали мои плечи, его грудь оказалась на моей спине, а в зад уперлось твердое и продолговатое, вполне ощутимое. Нос его зарылся в волосы у меня на затылке.
Я стоял неподвижно, чувствуя, как от волнения покалывает во рту, дрожат руки, колотится сердце, слабеют ноги. По моей груди и животу кружили две ладони, еще одна пара рук крепко сжимала мои плечи, спереди прикасалось тонкое тело, взволнованное не меньше моего, а сзади прижималось еще одно тело, откровенно возбужденное и полное желания. И прямо перед глазами светились огромные глаза Рига, а волосы на затылке шевелились под горячим дыханием Свена. Это длилось и длилось, и я чувствовал, что изнемогаю от этой ласки, распадаюсь, теряю волю и последние силы, что я сам первый не выдержу этого накала страсти. Я был зажат между парнями, меня обуревало двойное желание от двойных прикосновений. Риг и Свен ласкали меня одновременно, и я понимал, что и сношать они меня сейчас будут одновременно.
Потом Свен поцеловал мой затылок. Риг, заметив это движение, приблизил свои губы к моим, но соприкоснуться они не успели. Крепкая ладонь сзади оставила мое плечо, заскользила вниз, не пропуская ни одного позвонка, достигла пояса брюк, задержалась… и легла на ягодицу. Я напрягся и от возмущения, и от немыслимости своих ощущений…
Напрягся и… кончил.
Когда головку раздражают струи воды, все занимает гораздо больше времени, чем если делать это рукой. Оргазм подступает незаметно, но зато он оказывается не в пример сильнее и дольше. Я застонал и закрыл глаза, переживая удары наслаждения. По моему члену судорогой прокатились сокращения, потом еще, еще и еще.
Когда основная волна удовольствия схлынула, я приоткрыл глаза. Я наблюдал, как раз за разом черная точка на кончике члена расширяется, и оттуда выплескивается порция спермы, тут же белесыми нитями бесследно исчезая в струе горячей водой.
Еще через некоторое время напряжение спало, мое тело расслабилось, и я поднес онемевшую ладонь к мошонке. Сжал яички, помассировал их, продлевая удовольствие.
Потом сидел на краю ванны, отдыхая. Я ощущал жестокое чувство вины. И злился сам на себя. Ведь мастурбировать постыдно. Это недостойно настоящего мужчины. А уж заниматься онанизмом, фантазируя о сексе с другим парнем… с двумя парнями… одновременно… постыдно вдвойне… втройне.
Извращенец!
Содомит!
Сильно себя ругать, впрочем, не было сил. Я закрутил краны, вытерся, оделся и открыл дверь ванной. В коридоре, конечно, стояла моя сестра. Была она на год старше и поэтому считала, что она все про меня знает и все про меня понимает. Обычным покровительственным тоном она ехидно спросила:
— Ты знаешь, что мальчикам не стоит надолго закрываться в ванных комнатах?
Я проигнорировал ее.
— Ты представляешь, сколько времени ты там пробыл?
Я хмыкнул, направляясь к своей комнате на ватных от слабости ногах.
— Следи за собой! — крикнула мне в спину сестра, но я уже закрывал дверь в свою комнату.
Возвращаться к реальности не хотелось. Я кончил, но меня не оставляли возбуждающие картины. Нежные руки продолжали скользить по моему телу, огромные глаза светиться прямо перед моими, губы приближаться к моим губам, смелая рука сжимала мой зад…
*
Я позволил фантазиям вновь заполонить меня. Между ног торчал член, и я не понимал, он еще не опустился или уже поднялся. Я сел в кресле по-восточному и принялся водить ладонью по штанам поверх твердого стержня. Странно, но мне даже в голову не приходило, что я опять мастурбирую. Мне казалось, что я просто отхожу от пережитого удовольствия.
Нас было трое, мы были в том же ночном классе, но теперь все было гораздо откровеннее. Я стоял чуть в стороне, а Риг и Свен обнимались. Руки переплетались, тела прижимались друг к другу, губы ловили губы. И при этом оба парня хотели меня, обе пары глаз смотрели только в мою сторону. Мы договорились, что они сначала возлягут друг с другом, а потом я отдамся тому, кто мне понравится больше. Ужасная договоренность, какая-то сюрреалистическая, отдающая Кафкой. Это было слишком даже для неприличной фантазии.