- Ты-то откуда знаешь?
- Оттуда. Все московские газеты трубили. Раскопали подробности и раскрутили ее историю. Спускаемся к завтраку - это в самый мой первый день было - на всех стульях лежат ксерокопии тех статей. Нам в назидание.
- А если ее не в отместку убили, а случайно, по общему российскому беспределу?
- Кто угодно мог. По всей стране сейчас отморозки бродят.
- Отморозки?
- Ну да, блатные, которые отпали от уголовного мира и совершают немотивированные убийства. Непросчитываемые. Знаешь, как дети кошку вешают? Отчего да почему роли не играет. Вот так и отморозки пришибают кто ни попадись. Могли и они. Не все ли равно, коли она мертва! Кто бы ни кокнул, все равно убоина. Только судя по почерку - каратели, из наших. Ветерка наслали. И устранили. Такое гадство. Сам понимаешь, какое у нас всех хреновое настроение в тот день было. Депрессуха. Надежда - она только до первого страха. Если что нам и светит, то разве что когда волосы на лобке поседеют. Один выбор остался - смерть. Володя готов был умереть, я - нет. Что угодно - только не смерть. Единственное что непоправимо. Ты назвал меня как-то смертолюбкой, а все наоборот: жизнелюбка. Вот и попросила Володю мне помочь. Он, понятно, ни в какую. Но я ему объяснила, что пусть лучше сделает родной, чем чужой. Знаешь, тоже было не просто - найти время и место. За нами следили. Все произошло в день моего дебюта, за несколько часов. Володя плакал, когда ломал мне целку. Заодно объяснил что к чему, нашколил. В тот же день я принимала первого клиента, а тот заплатил за целую и остался доволен - у меня там все продолжало кровоточить. Хочешь знать - второй раз еще больней: Володя осторожничал, зато клиент оттрахал меня по-черному. Самоутверждался за мой счет. Педофил - существо неполноценное. Тем более кто платит бешеные деньги, чтобы самолично продырявить девочку. Любая баба, наоборот, предпочтет забойного мужика наивнячку или комплексанту.
- Забойного - в смысле опытного?
- Не только.
- Твой первый клиент был новый русский?
- Америкашка. А коли есть деньги на фисташку, то скорей всего ликвид.
- Ликвид? Фисташка? - переспросил я.
- Ну да, ликвид. Тот же баксик. У кого мошна тугая. А фисташки - это начинающие. Вроде меня. Короче, старый пердила. Твоего, наверно, теперешнего возраста. Только разница между мной и моим клиентом была, сам понимаешь, куда больше, чем у нас с тобой. Да и физически вас не сравнить. Удручающе неспортивен, отвислый живот, отсутствие эрекции - потому и потянуло на mochita. По-научному, детоксикация кажется. Или детофиксация. Ну чтобы вернуть себе потенцию.
- Вернул?
- Пришлось с ним повозиться. С моим-то опытом! Сначала только лапал и тискал, вот я и надеялась, что отсосу как научили - и дело с концом. Не тут-то было! Когда довела до кондиции, этот фраер в такой раж вошел боялась, помрет на мне. Случается, когда такие жмурики трахают малолеток. Этот не помер, зато что там осталось у меня разворошил окончательно. Так глубоко вошел - насквозь, казалось, прорвет и выйдет горлом. Взяла пару дней отгула, пока не оклималась. С тех пор меня преследует ночной кошмар - что меня надувают, и я вот-вот лопну. Так рано все началось, у меня и менструаций еще не было, - скорее констатировала, чем пожаловалась она.
- И ты стала работать в публичном доме? - сказал я, вспомнив, как она кричала во сне, и я думал, что она не помнит своих кошмаров. До меня, наконец, дошло, что то ее сочувственное сочинение про Лолиту было автобиографическим.
- С'est la vie. Постепенно свыклась. Помнишь, ты говорил о мелодраматизации смерти. Тем более не надо мелодраматизировать проституцию, а то крыша съедет. Кошмар, конечно, жизнь не мила, выть хотелось. Но я себя убеждала, что все это не со мной происходит, о себе стала думать в третьем лице. Только бы не сравнивать, не вспоминать прошлое. Особенно балет, девичьи мечты и прочее. Вот тогда бы не выдержала. А так постепенно привыкла, глядя на себя со стороны, как бы и не на себя. Как мы смотрим в ящик: что бы там на экране не делалось - не про нас. Так я и смотрела на свою жизнь как не на свою - как кино. На автопилоте жила. Вот и привыкла. Работа как работа. Не землю носом пахать. А любую трагедию, которых у нас не меньше и не больше, чем в других местах, можно списать как производственную травму. Что досадно - притупляет сексуальные чувства. Знаешь через сколько мужиков я прошла? Нарасхват была. Баба подержанная, пизда мозолистая. Так у нас говорят, извини. И, представь, никакого при этом женского опыта. Ржавая селедка, которая считает себя фригидкой. К обязанностям относилась добросовестно, опыта поднабралась, стала профи, но ничегошеньки не испытывала, ни разу не вырубилась. Любовь - литературная выдумка, бабе все равно, кто ей вдувает - так и решила раз и навсегда. Что тот мужик что этот - без разницы. Потом, уже в колледже, прочла у доктора Джонсона: позиция смехотворная, удовольствие мимолетное, а расплата суровая. Иногда только тоска заедала, в самое неподходящее время. Какие-то отголоски смутных девичьих мечтаний: "Грусть-тоска меня берет, что не тот меня ебет." Впервые почувствовала себя женщиной с тобой, да и то не сразу. После того, как Танюша родилась.
- А с братом продолжали?
Помолчав:
- Да.
- И он тебе платил деньги?
- Ничего-то ты не сечешь, - сказала Лена, не считая даже нужным отвечать на вопрос. - Он - не злодей.
- Ну да! Ангел во плоти.
- Что ты хочешь! До того, как тебя встретила, единственный родной человек во всем подлунном мире. Последняя опора. Как и я ему. А у него до сих пор больше никого. Да никто другой, кроме меня, ему и не нужен. Мы с ним с детства одни. Знаешь, однокашки, если женятся, никогда не взрослеют. Так и мы с ним. Первый мужчина! Как бы не так! Какой он мужчина! Для меня он мальчик. Несмотря на фанаберию и выверты. Несчастья сближают, а мы с ним здорово припухли. Вот я его и жалела. В свободное от работы время.
- Ты его любишь?
- Люблю. Но не как мужика. И что меж нами было - совсем другое. Как дети. Как брат и сестра. Мы так и не повзрослели в представлении друг друга.
- И потом?
- Что потом?
- Ну, жалела?.. - Этот вопрос мне всего трудней дался. - После того как мы женились?
- Мы еще раньше перестали. Как только с тобой встретились.