— Диллин, мальчик мой, поди сюда.
Надо же. «Мальчик мой». Сколько нежности и ласки в голосе, а ведь за более чем двадцать лет обучения его так называли всего несколько раз и ничем хорошим это для него не заканчивалось.
Асхат Сойорн встретил испуганного Диллина тепло и приветливо, что только сильнее испортило ему настроение.
Этот статный дроу в алой мантии, соперничавшей по красоте и богатству с одеяниями консортов первого дома, чьи пальцы едва сгибались под тяжестью нанизанных перстней, а широкую шею украшал шитый золотом кошелек, выглядел в их пропитанной смрадом гноя комнате как пятно солнца на адамантине.
— Юноша, твой наставник всячески рекомендовал тебя мне, нахваливая твою исполнительность и умение держать язык за зубами. Я, признаться, не хотел обременять его просьбами по столь мелкому поводу, но он милостиво передал тебя мне во временное распоряжение. Ты ведь не откажешь в услуге другу своего покровителя?
«Ах ты сын иблиса и фригидной жрицы, — думал Диллин, но в глаза смотрел со страхом, как полагалось, — как мне отказаться, когда ты же меня под любым предлогом спровадишь к алтарю? И явно не для того, чтобы отмывать его от жертвенной крови».
— Да, магистр.
Асхат коротко кивнул. На какой-то миг в его глазах мелькнула лукавая искорка, но тотчас пропала.
— Нужно проследить за двумя женщинами, узнать о чем они говорят, чем занимаются, куда ходят, с кем встречаются.
Асхат извлек из шейного кошелька две искусные миниатюры и положил на стол перед Диллином. Одна из темного камня с красными прожилками, другая изумрудно-зеленая. На них барельефы портретов двух женщин. У обеих в волосах диадемы с изображениями любимцев Ллос, обе явно аристократки и похожи, будто сестры. Резчик по камню поскромничал с деталями или намеренно не изобразил ничего, что могло бы пролить свет на личность этих прекрасных женщин.
— Не пытайся вспомнить, вряд ли ты видел их когда-нибудь. Это Джиханна Д’араунд и Назира Сойорн.
Видеть — не видел, но кое-что слышал. Назира — первая дочь второго дома и сестра Асхата. Высшая жрица Ллос, тут без сюрпризов, а вот Джиханна крайне необычная женщина-дроу. Начать хотя бы с того, что она не жрица, а генерал. Непонятно, как матрона в свое время допустила, чтобы в четвертом доме было на одну жрицу меньше, чем могло бы быть, но зато дом получил великолепного воина и не менее блистательного полководца. А еще говорили, что Джиханна настолько развратна, что не пропускает ни одного аристократа и таскает к себе в постель даже простолюдинов. Оказаться бы рядом в тот момент, когда она выбирает очередную жертву. Ну хотя бы разок.
— Магистр, я готов. Позвольте лишь один вопрос. Женщин двое и что мне делать, если они разделятся?
— Тогда твоей целью станет Джиханна.
Голос Асхата понемногу терял столь несвойственную ему благожелательность, обретая деловые интонации.
— Свои сообщения будешь отправлять с посыльным. Вот с этим. Его зовут Дзирт.
Магистр достал откуда-то из-под стола клетку с маленьким летучим крысенышем. Отвратительный кровопийца, встревоженный тем, что его клетку вытащили из темноты на свет, противно пискнул и, расправив кожистые крылья, закачался на жердочке.
— Обе госпожи сейчас присутствуют на скачках каввеканов, если поспешишь, то успеешь застать их выходящими из ворот Гексастериума. И последнее. Если эти женщины обнаружат твое пристальное внимание, то постарайся уйти из жизни сам, как можно быстрее. Иначе или они или я будем убивать тебя настолько медленно и мучительно, что ты тысячу раз пожалеешь о том, что не успел сбежать в чертоги Ллос без нашего в этом участия.
Диллин невольно покачнулся, пытаясь ухватиться за косяк двери.
— Да, магистр. Я могу идти?
Дождавшись кивка и плотно сжав губы, чтобы сквозь них ненароком не просочилось проклятие, дроу подхватил клетку с крысенышем и покинул помещение, согнувшись пополам и отворив себе дверь задом. Прийти в себя он смог только оказавшись за пределами стен Эрелдина, жадно вдохнув благодатной темноты с примесью грибного аромата. Его источали растущие неподалеку в роще гигантские грибы жныри. Повеситься, что ли, на одном из них?
— Как думаешь, а, Дзирт?
Диллин достал из клетки посыльного и немилосердно сжал тощее тельце, как будто старался выжать из него всю кровь вместе с жизнью. Несчастный звереныш жалобно запищал.
— Слушай меня, кожистой мешочек с дерьмом, если из-за твоего писка меня обнаружат, то будь уверен, что я успею оторвать твою башку раньше, чем ты успеешь пикнуть во второй раз. Ты меня понял?